- Зел слышит зов плоти, - гнолл положил лапу поверх набедренной повязки, - Сначала плоть, потом Нагаха!
Проделки галлюциногенных грибов, не иначе. Шелудивый пес решил изнасиловать и убить её? В самом деле?
Вирна попыталась встать, но тело не слушалось. Дорого ей обошлось бегство от чудовища. Нагаха, как называли его гноллы, сейчас переваривает всех, кто мог помочь седьмой дочери третьего дома избежать позорной смерти.
Взывать молитвой к милости Ллос не слишком умно. Своенравная богиня едва ли стерпит жалобу своей жрицы на двух рабов. Вирне оставалось только уповать на свою Силу, которая совсем недавно почти её подвела.
Оба гнолла не спеша, как будто у себя в племени на празднике плодородия, отошли от самки, чтобы воткнуть горящие факелы в каменистую землю.
Вирна поднялась на ноги, ощущая невероятную боль в каждой мышце изможденного тела. Голова у дроу закружилась и гнольи спины слились перед глазами в одно серое-бурое пятно. Никогда еще седьмой дочери третьего дома не было так тяжело сконцентрироваться.
Самоуверенные песьеголовцы никуда не спешили. Слабая и безоружная дроу разве что закричать сможет.
Вирна смогла зачерпнуть Силы и преобразовать её в сгусток негативной энергии, который полетел прямо в гениталии не в меру похотливого гнолла.
Раб по-волчьи взвыл, схватившись руками за травмированное естество, но на ногах удержался. Второй не стал тратить время на долгое выговаривание слов на чужом языке и кинулся на проклятую черную ведьму, вцепившись когтистыми лапами в её запястья. Разницы в росте, весе и физической силы с лихвой хватило на то, чтобы уронить дроу на каменистый берег озера Нахт-Тоттер. Первый еще скулил и что-то рычал на своем языке, когда второй уже раздвигал мощными мохнатыми ногами слабые колени девушки. От смрада из пасти гнолла Вирну тянуло блевать, а прикосновения засаленной немытой шкуры к её коже было неприятно буквально физически. В нежное аристократическое лоно упирался мгновенно отвердевший половой орган презренного раба. Одно единственное движение и её драгоценное, холеное, обожаемое тело будет осквернено.
Вирна до скрежета стиснула зубы, чтобы не закричать. Она жрица Ллос - сильная, свирепая, бесстрашная.
Дроу, еще до этого яростно вырывающаяся, вдруг замерла под гноллом, смотря перед собой остекленевшим взглядом. Песьеголовец решил, что Самка сдалась. Плюнул на лапу и смазал слюной член. Когда Самка не слышит зова плоти внутри сухо и туго. Затем бережно, почти с благодарностью, вошел в неё.
Я плыву в черной воде озера. Вокруг меня только вода и камень. И тишина. Бесконечная, умиротворяющая тишина. Хочу быть шорохом крыльев летучей мыши, мелодией падающих капель, песчинкой на ладони. Я плыву в потоке силы. Я пью дар моей Богини. Я женщина и я прекрасна. Мое имя Вирна. Нет. Зирит Д’араунд. Всплеск Силы. Игра света и тени на черной коже.
Гнолл дорвался до вожделенной плоти, утолял многолетний голод, может быть в последний раз в своей жизни пытаясь оставить своё семя, дать жизнь, продолжить род. И звериное в нем взяло верх над разумным. Он ритмично двигался, тихо урча от удовольствия. Когда так долго ждешь, то многого не надо. Самка что-то бормотала, все громче и громче. Лучше бы просто рычала. Свет от факела рисует тени на лице дроу. Блики собираются на лбу в причудливую вязь, вспыхивая глифом Дома Д’араунд.
Гнолл замер, вынув покрытый смазкой орган из лона юной Кеил-Ра. На песьей морде отразился первобытный ужас.
- Хозяйка?
- Лапы прочь, вонючий раб! – истерично взвизгнула Вирна, давно плетей не получал?
Песьеголовец в ужасе отпрянул назад и тут же заскулил, хватаясь лапами за хлыст, обвивший горло. Удар по ногам заставил раба рухнуть на колени, и Вирна увидела нападавшего.
- Что-то я не припомню таких «хозяек» в четвертом доме, - звонко рассмеялся мужчина-дроу в походном костюме воина. Второй гнолл валялся неподалеку, опутанный ловчей сетью. Мучителя Вирны воин одной рукой держал на поводке, а второй рукой держал седьмую дочь третьего дома на прицеле арбалета.
Вирна села, подтянув колени к подбородку и обняв их руками. Иллюзия глифа Д’араунд на её лбу медленно растаяла.
- Убери оружие. Я Вирна Кеил-Ра.
- Ларраэн Д’араунд. Второй сын того самого дома, чьим глифом ты пугала раба, - представился воин, но арбалет не убрал, - Я, конечно, много чего слышал о жрицах Ллос, но раб-гнолл... Заранее прошу извинить мою бестактность, но позволь спросить. Неужели настолько скучно?
Вирна обожгла взглядом дерзкого Д’араунда. Прежде им не доводилось встречаться, и теперь одной Ллос ведомо, что от него можно ждать. Слишком уж вовремя он появился. Настолько вовремя, что возникают справедливые подозрения – а не Ларраэн ли организатор позорного эпизода с двумя гноллами?