- Он пока в пути. У него обширная программа. Объезжает все поселения, дает необходимые указания, - Архип прикурил и выпустил облачко дыма. - Вы его чем-то заинтересовали, на свое счастье.
- Отлично, - пробормотал Юрец.
- Почему вы не выпустили Олю? - гнул я свою линию.
- У нее течка, - бросил Архип. Я смотрел открыто, разглядывал людей. С автоматами наперевес, в защитных куртках и штанах-хаки. Все небритые, чумазые. Паренек с лицом-пиццей, нос почему-то как слива - разбит. - Так что лучше держаться подальше. Кажись, спятила.
- В смысле - спятила? - сказал Юрец.
- В прямом. Короче, мы ее трогать не будем, пусть ЭТОТ сам разбирается. Кранты девке, я так думаю. Визжит, пищит. И полночи так, щас вроде немного успокоилась.
У меня сразу руки ходуном. И вообще, я весь как на шарнирах: суставы дрожат, поджилки трясутся. Вспомнил, как она жаловалась на боль в животе. Что там как будто что-то вспухло. Жаловалась Оля и на отеки. Да и в последнее время она была какая-то нервная, на взводе.
Так может... у нее начались первые месячные? И она... на нее подействовало? Нет, нет! Это значит, что... что она должна была получить сигнал, ведь не на ровном месте это происходит?
Может, ей просто плохо, а может... эта хриплая скотина обманывает?
Мир стал медленно качаться из стороны в сторону.
После того как взорвалась высотка, Юрец разглядывал мой блокнот. Сказал, что я нарисовал все так, как и было. То есть предвидел, якобы. Я только рукой махнул. Тогда он стал уверять, что «Дурунен» снилась ему, и выглядит она ровно так, как на рисунке.
Я сказал, что она выглядит так потому, что он уже видел рисунок. Тогда Юрец стал уверять, что в ночь перед Импульсом она ему тоже снилась. И Рифат еще стал поддакивать, что мол, так и есть, что я предсказатель. Тогда фиг знает, что могут обозначать мосты из живых людей и младенец-из-чрева-матери. Они что, тоже где-то существуют?
Но теперь я вдруг отчетливо вспомнил лицо девушки из сна. Второй - она сняла капюшон вслед за моей Аней.
Она действительно походила на «Дурунен».
Все это пронеслось в голове за секунду. Я больше никогда не поцелую Олю. Никогда она больше не будет мне улыбаться, и никогда не возьмет за руку.
И никогда больше не скажет, что ей щёкотно.
Я бросился на Архипа, сквозь красную пелену. Открывались и закрывались рты, медленно, а мои кулаки летели в эти рты, в глупо моргающие глаза, а чужие зубы царапали костяшки.
После мир взорвался яркими огоньками звезд.
Глава 10
- Почему мы должны вам верить?!
- Не ори, - Архип потер синяк, заскрипела щетина под шершавой ладонью. - Мало, что ли, кулаками махал? Толку энергию тратить. Вы справитесь.
- Зато я нихрена не верю тебе! Почему без оружия? - вопрошал я. - И вообще, в чем смысл?! Вам же... ваш главный...
- Забудь, - оборвал Архип. - Главный здесь покуда я. Поэтому вы должны все хорошенечко разузнать, - он недобро улыбнулся. - Тогда и вернетесь. Девку мы не тронем, если тебя это так волнует. Она нужна главному.
- Но они... убьют нас! - воскликнул я. Архип снова поскреб щетину. Несколько бойцов посмеивались в сторонке. Деревья перешептывались чуть вдалеке, а солнце лениво пересекало небосвод. Ослепительное великолепие, и каждый день нынче контрастирует с происходящими событиями, как красота космоса с его безжизненностью.
Лучше дня, чтоб пойти на верную смерть, не найдешь.
Архип вел нас за ворота. «Городок» опоясывает забор с колючей проволокой. Ворота металлические, КПП - два бойца с собаками. А так, по виду - это бывшая городская больница.
- Идете, узнаете все и возвращаетесь. Если вас не будет больше двух суток, мы убьем вашего дружка. На него директив не приходило, а у нас, как вы догадываетесь, не так много жратвы.
- Консервированной фасоли, от которой рвет пукан у вас в достатке, - заметил я.
Уже успокоился и понял, что спорить с мелким царьком, вооруженным «калашниковым» смысла нет.
Да и вообще, есть ли теперь смысл оставаться здесь? Если Оля...
Но меня грела мысль, что с ней все будет нормально. Все нормально, потому что сам я толком ничего не видел. Точнее, видел, но... это же временно. И вообще, никто не знает механизмы. Может, пройдет пара дней, неделя - и все изменится. Оля УЖЕ не такая, как остальные, в первые дни - и надежде этого достаточно.
Только сейчас пришло осознание, того, ЧТО я на самом деле утратил. Аню, маму и близких я вроде как не терял, только предполагал, что их теперь нет.
С Олей история другая. Вот же хренота!..
Ворота скрипели, их открывал тот прыщавый паренек. Рифат с угрюмой сосредоточенностью пнул камешек и тот поскакал по пыли. Кпп-шники лениво оглядывали нас, поблескивая дулами автоматов.
- Нож я вам дал. Этого должно хватить, - ухмыльнулся Архипю
Ворота с лязгом захлопнулись, и я понял, что нас послали на верную смерть.
Разузнать что-то в лагере женщин!
Нас просто разорвут в клочки.
По инерции мы с Рифатом шли молча. Я вспоминал крики Оли. Она плакала, подвывала, билась в дверь, и мои попытки успокоить ее - что-то там начал говорить, просить, - остались без внимания. Форменная истерика.
Неокрепшая психика пластична.
Обнять Олю, прижать к себе, поцеловать. Я жалел, что нам тогда не удалось довести начатое до конца, жалел и одновременно называл себя скотиной и сволочью, что думаю об этом. Была бы Оля сейчас со мной, как обычно...
- Мы свалим. К чертовой матери эту их общину! - воскликнул Рифат. - Два типа прямо так смотрели, смотрели... И этот прыщавый... подошел и говорит: «Не хочешь празвлечься?». Так и сказал. И еще взгляд прячет, как телка какая-нибудь бесстыжая. А потом рукой потянулся НУ ПРЯМО ТУДА! Я двинул ему в рожу, - Рифат сплюнул.
- Да ну? На гомиков они вообще-то, не похожи... Да и черт с ними со всеми!..
Мы шли уже через ту самую рощицу, но по другой тропинке. Как сказал Архип, нам надо держаться чуть правее, и как раз выйдем к озерцу. Обойдем его, вывернем на поляну, а дальше должно быть футбольное поле, заброшенное. Вот как раз за ним и будет поселок «Лермонтово» и по идее, женщины стекаются туда. Архип объяснил, что они некоторое время следили за ними, не вмешиваясь.
У них там тоже что-то вроде общины. Наверное, собирают силы, чтоб нанести удар.
- Нам нет смысла туда идти, - продолжал увещевать Рифат, размахивая руками. - Сам подумай! Это безумие, Рома. Я тебя знаю уже немного, у тебя голова на плечах есть. И вообще, ты мне даже издали казался толковым парнем, еще тогда, до... Короче, Ром - подумай хорошенько.
- Если мы вернемся просто так, ничего толком не узнав... Они нас разорвут.
- Да мы не собираемся возвращаться! - подпрыгивал от возбуждения Рифат. - Как ты не поймешь: мы скинули балласт. Юрец, придурок, блин. Сколько раз он нас закладывал? Сколько раз тупил? А может, ты не помнишь, как он чуть не пристрелил тебя? И как чуть не угробил Олю?
Конечно, я помнил. Но я также помнил, что Юрка выбирал крутейшие маршруты, как будто у него в голове встроен компас. Он знал, где искать еду и воду. Он знал, куда лучше продвигаться. Он строил теории, до которых я бы не додумался. Высказывал свежие идеи и вообще - Юрка мой друг, если начистоту. А Рифат...
- А если ты переживаешь насчет телки - то забудь. Думаешь, почему Оля спятила? Они драли ее во все стволы. И не начинай мне петь про любовь, - скривился Рифат. - Она теперь конченный обмылок и...
Я бросился на Рифата и протащил на себе, как в регби. Стукнул спиной о ствол дерева и с наслаждением услышал, как из его глотки вылетело удивленное «огрх!». Потом я бросил его оземь, ударил пару раз по ребрам, как по мячу. Рифат расшвыривал дерн и листья, отбиваясь, трепыхался как выловленный из реки пескарь.
А я пинал его, тузил вскользь кулаками.
- Хватит... Да успокойся ты...
- Урод... Тварь... - Рифат выглядел таким беспомощными и удивленным, что я хотел колотить его сильнее и сильнее. Наверно, насмерть забил этого засранца, но тут что-то заставило остановиться.