Искусство, возникнув раз на каком–то этапе развития цивилизации, становится постоянной областью человеческой деятельности. В процессе накопления опыта и совершенствования орудий труда результаты творчества проходят путь от примитивных художественных форм к более сложным и правильным. Античное искусство не могло предшествовать убогому художеству классического Средневековья и могло появиться лишь в процессе его совершенствования. Что, в общем–то, мы и видим в эпоху так называемого Возрождения. По этой теме существует интересная книга А. Жабинского «Другая история искусства».
Анализ экономики, литературы и других сфер исторической деятельности человека приводит к тем же результатам. Плачевным для традиционной истории.
Обо всех упомянутых подходах к критике современного «учебника истории» уже немало написано и сказано. Практически же совсем не рассмотренным оказался психологический аспект развития человечества. А историческая психология может тоже внести свой вклад в критический обзор ортодоксальной истории. Поэтому дальше я попытаюсь подробно представить психологический метод анализа исторических событий.
ПСИХОАНАЛИЗ ИСТОРИИ
Все, что мы наблюдаем в нашем историческом прошлом, проистекает из сознательной деятельности человека. Древний антропоид, убедившись однажды в действенной силе сознания, стал его использовать везде и всюду. Этот мощнейший инструмент позволил ему выжить и научил приспосабливаться к меняющимся условиям окружающего его мира.
С тех пор мало что изменилось — человек встал на сознательный путь развития окончательно и бесповоротно. Меняются лишь ближайшие цели и задачи, но все они в итоге подчинены одному — улучшению жизни. А потому, если индивидуальное сознание может быть непредсказуемым, то выбор общества в историческом масштабе всегда предопределен.
Сознание — категория психологическая. Это означает, что его функционирование и развитие подчинено определенным законам, которые наука уже описала или продолжает исследовать дальше. А потому в жизнедеятельности человека или общества тоже должны прослеживаться эти закономерности. То есть поступки людей не случайны, они подчинены определенной логике, и если бы это было не так, то такой науки как психология не существовало бы.
История и человеческая деятельность связаны нехитрой цепочкой: историческая действительность через накопленный общественно–исторический опыт попадает в индивидуальное сознание, а сознание уже является источником и регулятором деятельности. Из этого следует, что никакая деятельность невозможна, если в окружающем человека мире для этого нет никаких предпосылок. Например, нельзя не только сконструировать карету, но и даже родить идею подобного транспортного средства в обществе, в котором еще нет элементарной повозки. Каждому историческому времени соответствует свой уровень общественного сознания, и, наоборот, уровень сознания определяет конкретную эпоху.
В следах материальной культуры прошлого зафиксирован уровень развития индивидуальной и общественной мысли. Однако если мы будем воспроизводить по этим следам содержание сознания наших предков, то столкнемся с немалыми трудностями. Уровень сознательного отражения реальности при последовательном движении от ранних веков к более поздним будет скакать вверх–вниз. Историческое сознание то как будто засыпает, то вспыхивает вновь. С психологической точки зрения это никак необъяснимо.
Если мы пойдем от обратного, то есть восстановим логику развития культуры на основании психологической природы человека, то эта картина будет сильно противоречить традиционной истории. Как ни крути, психология и история вместе не уживаются, и для устранения конфликта надо либо пересмотреть основы психологии, либо переписать учебники по истории.
Для того чтобы поближе ознакомиться с возникшим противоречием, рассмотрим конкретные психические компоненты, которые интегрируются в сознание и через него управляют человеческой деятельностью. Речь пойдет о мотивах, потребностях и целях. Без них невозможно понять ни человека, ни его историю.
Человек с биологической точки зрения — животное. С этим, конечно, можно спорить, но факт остается фактом: вся система нервно–психической регуляции поведения, присущая животным, присуща также и человеку. Просто человек в этом плане — существо более сложное, и инстинкты, играющие у животных главенствующую роль, у него отступили на второй план, предоставив место осознанному выбору. Мышление — лишь более прогрессивный инструмент, позволяющий лучше и быстрее приспособиться к меняющимся условиям окружающего мира. Оно постоянно корректирует наше поведение, делает его социально приемлемым, позволяет решать сложные задачи. Но не оно определяет и направляет человеческую жизнь, а все те же инстинкты. Суть этого выражена в пословице: «Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше».