— Что скажете, мистер Гурски?
— Я все равно — за Дэмпси!
— О'кей! — Флэнеген вновь флегматично принялся за порку.
После тридцать второго удара Гурски сдался; слезно, жалобно произнес:
— Все в порядке. Хватит, Флэнеген!
Экзекутор поставил Юджина на ноги.
— Я очень рад, что это дело между нами наконец улажено. А теперь сядь на место и выпей.
Все гости горячо зааплодировали, оркестр вновь вступил, и танцы возобновились. Флэнеген, Флора и Гурски, сидя за столиком, мирно пили свой «старомодный» коктейль.
— Выпивка — за мой счет, — блеснул щедростью Флэнеген. — Так что пейте, не стесняйтесь, на здоровье! Так за кого ты, Юджин?
— Я — за Луиса, — заверил Гурски.
— В каком раунде он одержит победу?
— Во втором. — Гурски не торопясь потягивал коктейль; слезы покатились по его щекам. — Он выиграет во втором раунде.
— Какой ты у меня хороший друг, Юджин!
Девушки в летних платьях
Вся Пятая авеню была залита солнцем, когда они, свернув с Брюуорт, пошли к Вашингтон-сквер. Солнце не скупилось на тепло, хотя уже стоял ноябрь и все вокруг выглядело так, как и должно в воскресное утро: сияющие алюминием автобусы, нарядно одетые люди, не спеша гуляющие пары, притихшие дома с закрытыми окнами.
Майкл крепко держал Фрэнсис за руку. Они беспечно шли по ярко освещенной солнечными лучами улице. Шли легко, весело, улыбаясь друг другу, у них было прекрасное настроение, — они проснулись поздно, вкусно позавтракали, и к тому же сегодня — выходной день. Майкл расстегнул пальто, и слабый ветерок играл, хлопая его полами. Они шли молча — для чего сейчас слова? — в толпе молодых, пригожих людей, которые составляли большинство населения этой части Нью-Йорка.
— Осторожнее! — предупредила его Фрэнсис, когда они переходили через Восьмую улицу. — Не то свернешь себе шею.
Майкл засмеялся, Фрэнсис тоже.
— Она уж не такая смазливенькая, во всяком случае, не настолько, чтобы ради нее рисковать собственной шеей.
Майкл снова засмеялся, громче на сей раз, но не так радостно.
— Больно ты строга! Она совсем не дурнушка! У нее приятного цвета лицо. Как у деревенской девушки. С чего ты взяла, что я на нее пялился?
Фрэнсис, склонив голову на плечо, улыбалась мужу из-под широких полей шляпки.
— Майкл, дорогой… — начала она.
Майкл засмеялся, но тут же оборвал смех.
— О'кей, свидетельские показания приняты, извини. Но это все из-за цвета лица. Такие лица, как у нее, не часто встретишь в Нью-Йорке. Прости меня.
Фрэнсис легонько похлопала его по руке и прибавила шагу. Они пошли быстрее к Вашингтон-сквер.
— Какое приятное утро! — сказала она. — Просто чудесное! Когда мы вместе завтракаем, я себя отлично чувствую весь день.
— Надежное тонизирующее средство, — ухмыльнулся Майкл. — Утренний моцион. Свежие булочки, крепкий кофе в компании Майкла — и все, бодрость на весь день гарантирована.
— Да, в этом все дело. К тому же я отлично спала всю ночь, обвившись вокруг тебя, как канат.
— Потому что это была субботняя ночь. Я позволяю себе такие вольности только после завершения рабочей недели.
— По-моему, ты… ну, поправляешься, мужаешь, — констатировала она.
— Неужели правда? Этот худосочный парень из Огайо?
— Мне так нравится! — призналась она. — Можешь себе представить — получить лишних пять фунтов своего мужа!
— Мне тоже нравится, — с серьезным видом подтвердил Майкл. — Боже, какая у моей жены идея! Вот милая девочка!
— Давай сегодня ни к кому не пойдем! — предложила она. — Будем просто слоняться по городу вдвоем. Только ты и я. Мы всегда активно общаемся с людьми, сыты ими по горло, все время пьем либо их виски, либо наш, и, уже в сумерках, видим друг друга только в кровати.
— Так это самое удобное место для встреч! — сострил Майкл. — Если лежать долго-долго в кровати, то там обязательно в конечном итоге встретишься со знакомыми.
— Ах как умно! — съехидничала Фрэнсис. — Перестань! Я серьезно.
— О'кей, я и слушаю тебя со всей серьезностью.
— Я хочу провести с мужем весь день! Пусть он разговаривает только со мной, слушает только меня!
— Ну и что нас останавливает? Какой прием, какая вечеринка помешает мне видеть жену весь воскресный день? Какой прием, какая вечеринка, а?
— У Стивенсонов: они просят нас заехать к ним около часа, и они отвезут нас в деревню.
— Ох, уж эти вшивые Стивенсоны! — поморщился Майкл. — Все совершенно ясно. Они думают, им достаточно свистнуть — и вот мы перед ними. Нет, пусть отправляются в свою деревню сами, без нас. Мы с женой остаемся в Нью-Йорке и будем надоедать друг другу бесконечным тет-а-тет.