Меллас почувствовал, что лицо его краснеет, и пожалел об этом, отчего покраснел ещё сильней. Он заметил, как Китаец бросил взгляд на двух братишек, но те прикинулись безучастными. Китаец посмотрел на него. Лицо Мелласа с плотно сомкнутыми губами не отразило ничего.
Мгновение поколебавшись, Китаец уступил: 'Просто указываю на нестыковку, лейтенант Хок', – сказал Китаец.
– Да, я слышал.
Застонал Фишер, и Хок с Китайцем обернулись к нему, с радостью используя стон как возможность отступить от противостояния. Кэссиди повернулся к группке спиной и пошёл с площадки.
– Ох, чёрт возьми, лейтенант Хок, мне надо срочно отлить. Ох, мать его! Почему они ещё не здесь? – Фишер чуть не плакал. – Ох, драть этих ублюдков! Драть ублюдков! – Он попробовал встать, стараясь ослабить давление, но тут же издал крик боли и стиснул зубы. Хок подхватил его, чтобы тот не упал. Фишер поморщился и сказал: 'Вот дерьмо. Не могу ни встать, ни лечь'.
– Потерпи, Фишер, тебя увезут – моргнуть не успеешь, – сказал Хок. Он сел на рюкзак и взял Фишера под мышки, удерживая в положении между стоя и лёжа и принимая почти весь вес Фишера на себя.
Меллас почувствовал себя покинутым и – глупым. Он прекрасно понимал, зачем брякнул нелепость, но он и подумать не мог, что, вставляя свои два цента в дело расовой справедливости, он, скорее всего, навлечёт на себя неразбавленный укор Хока перед лицом стольких людей. Тем не менее, он догадывался, что его комментарий облетит всю роту. Он не сожалел о том, что выложил свою точку зрения; он сожалел о том, что оказался неуместным. Тогда он стал обдумывать, что будет лучше: оставаться здесь, наверху, в зоне высадки с Фишером, или пойти вниз, в окопы, к своему взводу, или отправиться к комроты лейтенанту Фитчу и подсобить ему с вертолётом? И решил, что лучше всего помалкивать и не задавать слишком много вопросов.
Хок с тревогой посмотрел на опускающиеся тучи, потом вниз по склону, на линии окопов. 'Вся почта готова к отправке?' – спросил он, не глядя на Мелласа.
Мелласу понадобился миг, чтобы сообразить, что Хок обращается к нему. 'Да, – ответил он. – Ты на ней сидишь. Она вся у Фишера в рюкзаке'.
Через несколько минут Шеллер, старший санитар, и лейтенант Фитч, шкипер, поднялись на площадку с командного поста. Рядом с Шеллером Фитч выглядел маленьким, почти котёнком. Подойдя к Фишеру, Фитч быстро взглянул на него и обратился к Мелласу и Хоку. Весь вид его светился полувесельем-полуозорством, подчёркнутым щегольскими усиками, за которыми он тщательно ухаживал. 'Сдаётся мне, Фишер пошёл и хорошенько трахнул сам себя, а? – сказал он и добавил, обратившись к Фишеру, – Как тебе это удалось после того, чтo ты притащил на своё херу из Тайбэя? Я слышал, что бывают разносчики, но ты – это что-то особенное'. Он отвернулся и стал ждать с остальными, пока Шеллер щупал Фишеру пульс.
Лицо присоединившегося к ним Шеллера выражало тревогу. 'Шкипер, если не вывезти его в течение часа, то стемнеет и он не выдержит. Его сердце уже скачет, даже с морфином. Мне нечего ему дать кроме морфина, ну а когда его слишком много… ну, вы понимаете. Поэтому я приберегу вторую сиретту. На всякий случай'.
– На случай чего? – спросил Фитч.
Никто не сказал ни слова, пока Фитч не прервал молчание: 'Что ты сделаешь, если вертолёт не прилетит?' – спросил он.
– На ум приходит только попробовать проделать отверстие, чтобы снять давление. Ему это не понравится.
– Не думаю, что в следующий час это будет иметь для него большое значение, – сказал Хок.
– Что слышно о вертушке? – спросил Меллас.
– Всё одно и то же, – ответил Фитч. – Единственное, как они смогут попасть сюда, это проскользнуть под тучами прямо над склоном горы. Будем надеяться, что им хватит пространства, – он помолчал. – И света, – добавил он тихонько.
– Мне потребуется место, чтобы поработать над ним, и почище, чем эта площадка, Шкипер, – сказал Шеллер. – Я не могу делать это в грязи. – Он был бледен и учащённо дышал. – Ещё мне нужно много света, поэтому место должно быть светонепроницаемо.
– Воспользуйся моей палаткой. Если он останется на всю ночь, мы со Сником как-нибудь устроимся, – сказал Фитч, имея в виду Релсника, батальонного радиста.
– О господи, нет, Шкипер, – вмешался Фишер, который всё время к ним прислушивался. – Они должны меня вывезти!
– Не беспокойся, – ответил Фитч, – Если придётся оперировать, то мы сделаем с него фотографию, прежде чем начнём. Так у тебя будет какое-никакое доказательство, чтобы подтвердить свои легенды. – Фишер кое-как усмехнулся. Меллас ёрзал, переминаясь с ноги на ногу.