Паркер исполнил.
Бройер, по-прежнему стоявший у окопа, глубоко вздохнул. Он оглянулся и увидел, что лейтенант стоит у палатки Басса и, как все, наблюдает, как Кэссиди стрижёт Паркера налысо.
Сменившись с вечернего караула, Бройер отправился к Китайцу во второй взвод. Он в первый раз находился в расположении чужого взвода и был немного поражён мусором, валявшимся вокруг окопов. Проходя мимо какой-то палатки, он услышал громкий ржач, а за ним единодушный взрыв хохота. Из палатки показалась белокурая голова лейтенанта Гудвина. Бройер поспешил мимо, чувствуя себя не в своей тарелке и надеясь избежать стычки. Он подошёл к какому-то братишке, поправил очки на носу и совершил знакомый уже ритуал рукопожатия. Спросил, где зависает Китаец. Брат указал на маленькую палатку, наполовину спрятавшуюся под огромным поваленным деревом примерно в двух футах от пулемётной позиции. Он подошёл и увидел Китайца с двумя братьями, привалившихся к стволу в стороне от палатки. Они ужинали. Их голоса напомнили ему летние ночи в Балтиморе.
Китаец приветствовал его теми же рукопожатиями: 'Эй, брат, рад, что ты пришёл. Познакомься с моими друзьями'.
Один из них протянул Бройеру консервную банку, полную дымящегося кофе. Он принял её и сел, осторожно держась за отогнутую крышку, чтобы не обжечь пальцы. Когда он завёл рассказ о стрижке, его поразила вдруг выплеснувшаяся наружу злость. 'А потом трусливые ублюдки обрили его наголо. Они, нахрен, обрили его налысо. А мы просто стояли и смотрели на этих мудаков'.
Когда Бройер закончил, Китаец вскочил на ноги: 'Скажи Паркеру, чтоб тащил задницу сюда, как только сможет. И не переживай, мы больше не останемся в стороне. У нас есть сила. – Он ударил кулаком по стволу. – У нас есть сила. Очень скоро мы устроим свой трындец'.
Бройер поспешил назад, чувствуя, что его поняли, чувствуя волю Китайца и его мощь.
Китаец присел к стволу и вздохнул. Он поставил греться ещё одну кружку кофе. Двое товарищей, зная, что Китаец говорит только тогда, когда есть что сказать, заговорили друг с другом и, когда пала полная темнота, погасили огонь.
Бройер передал Паркеру слова Китайца, и той же ночью Паркер, сменившись с караула, отправился в расположение второго взвода. Где ползком, где согнувшись, Паркер добрался до посадочной площадки, а оттуда вниз во второй взвод, только чтобы не быть нечаянно застреленным. В темноте весь путь занял у него почти час.
Когда он достиг палатки Китайца, брат, деливший с Китайцем палатку, спал в ней один. Он раздражённо отправил Паркера вниз, к боевой ячейке как раз под ними. Паркер пошёл и, назвав себя, скользнул в двойной окопчик Китайца.
– Тс-с-с! – сказал Китаец, что-то обдумывая и делая вид, будто что-то услышал. Ветер дул им навстречу, вверх по склону, неся запахи мокрой земли и мха. Невидимый кустарник в десяти метрах впереди шептал под поскрипывающими деревьями.
– Ты сказал, что хотел меня видеть, – прошептал, наконец, Паркер.
– Угу, – Китаец по-прежнему что-то обдумывал.
– Меня сегодня поимели. Поимели меня грубо, чувак.
– Ты глупый придурок, заткнись, твою мать, – свирепо прошептал Китаец.
– Эй, что с тобой такое, чувак?
– Что со мной? – прошептал Китаец. – Что за тупожопый цирк ты устроил по поводу грёбаной стрижки?
– Нет, это ты мне скажи, чувак…
– Я говорил, что нужно ждать и рыхлить почву, и тогда у нас будет причина. А теперь каждому брату в роте интересно, какого хрена буду я делать с этой идиотской грёбаной стрижкой. Мне бы следовало оторвать твою сраную башку нахрен. Я теперь получаю от братишек ебуки, и это дерьмо раздул ты.
– Меня, блядь, обрезали прямо перед братьями, а ты говоришь, что это я обосрался? – Паркер втянул губы, он едва сдерживал злость. Китаец это чувствовал, но знал, что сможет удержать Паркера в руках.
– Эй, братишки, остыньте, ладно? – прошептал сосед Китайца по палатке, выглянув наружу через откинутую полу. – Ридлоу в любой момент может проверить линии, уж он-то устроит нашим жопам большой пожар, если вы не прекратите.
Паркер немного остыл, и Китаец переступил с ноги на ногу.
– Послушай, – сказал Китаец, – расистским ублюдкам надо преподать урок, но сделать это надо правильно. Ты слышишь меня? Делать это надо правильно. У нас не будет силы, если не будет мозгов. Слышишь меня? А братишкам на родине нужно оружие – настоящее оружие.
– Я слышу тебя, – мрачно сказал Паркер. – Я сам пришью ублюдка.