Меллас позавидовал практической логике Гудвина.
– Ладно, Гудвин, – сказал Фитч, – доложи свой маршрут, а мы подготовим его до твоего ухода.
– Не надо подготовки, Джек.
– Ты уверен?
– Мне не нужны подсказки. Я иду как раз туда, где они засели, Джек. – Гудвин немного подтянул к себе карту Фитча. Он прищурился, и его большой палец указал на маленький отрог на большом хребте. – Вот сюда.
Все уставились на точку. Меллас вопросительно посмотрел на Хока. Хок пожал плечами.
Гудвин вышел до зари с одним из своих трёх отделений, направившись на запад, в сторону Лаоса. Меллас двинулся на юг с Джейкобсом и вторым отделением своего взвода вниз по длинному выступу, ведшему на дно долины.
Они медленно двигались в густых джунглях вдоль гребня выступа, когда услышали, как началась перестрелка. Хоть они и находились в добрых двух километрах от Гудвина, грохот М-16 был столь силён, что все попадали в грязь.
Меллас схватил трубку у Гамильтона и стал слушать.
– … Чёрт побери, я не знаю, сколько их, Джек! Я занят!
– 'Браво-два', 'браво-два', это 'браво-шесть'. 'Большой Джон' требует от тебя донесение о местонахождении. Приём!
Никто не ответил. Вдруг наступила полная тишина.
– 'Браво-два', вернись на грёбаную связь! Приём.
Снова загремела стрельба, и перекатывающиеся над ними звуки теперь чередовались с глухими разрывами ручных гранат. Меллас достал компас и по звуку определил азимут. Загремел бесконечный оглушительный взрыв, заставивший запрыгать его сердце. Меллас включил трубку передатчика: ' 'Браво-шесть', это 'командир-раз'. Я взял азимут на звук, это три-четыре-ноль. Моя позиция шесть-семь-один-пять-один-девять. Приём'. – Меллас и Фитч оба понимали, что Меллас сильно рискует, подставляет собственный отряд под миномётный и артиллерийский огонь СВА, раскрывая по рации свою позицию, чтобы сообщить Фитчу второй пеленг по компасу для определения точного местоположения Гудвина.
Голос Фитча ответил: 'Понял тебя: три-четыре-ноль. – Последовала короткая пауза. – Он как раз там, где собирался быть. Ты знаешь точку? Приём'.
– Уже иду! – Меллас вдруг почувствовал себя нужным, важным, спешащим на помощь товарищу.
Бросок обернулся разочарованием, когда морпехи с проклятиями врубились в равнодушные джунгли. Меллас подгонял их и сам махал мачете, когда подходила очередь. Стрельба поутихла. Потом совсем прекратилась.
Соединились они примерно через час. Оба отряда были измотаны, но отделение Гудвина несло на себе винтовку СКС, автомат АК-47 и длинноствольный русский 12,7-мм пулемёт ДШКМ плюс несколько металлических коробок с патронными лентами и тяжёлый паукообразный треножник. Ещё были обычные пряжки от ремней, водяные трубы, знаки отличия и пуговицы – всё годное для обмена. Одного парня довольно серьёзно ранило, и он ковылял между двумя товарищами, но настоящая опасность его миновала. Гудвина и самого чиркнуло пулей по правому уху. Оторвало небольшой кусочек плоти и хряща и оставило тонкую кровавую дорожку на шее.
– Эй, Джек! – бухнул он Мелласу, держась за ухо. Его голос был неестественно громкий из-за временной потери слуха. Он потянул за окровавленную мочку. – Посмотри! Грёбаное 'Пурпурное сердце'! – Он засмеялся от восторга и адреналина. – Ещё два таких, и я уберусь из этой блядской дыры!
Меллас выдавил улыбку. Хорошо известно, что после трёх ранений корпус МП считал получившего их слишком издёрганным, слишком невезучим или слишком глупым, чтобы оставаться эффективным в бою. Парни обоих отделений засмеялись. Бойцы второго взвода наперебой рассказывали о том, как Гудвин захватил врасплох небольшой пулемётный расчёт, ползком добравшись до его позиции, обстреляв и забросав гранатами из-за грубого бревенчатого заграждения. Они убили троих. Остальные бежали.
К моменту, когда они достигли периметра, все парни уже называли Гудвина 'Шрамом'.
Меллас понимал, каким незамысловатым и обыкновенным, может быть, даже нерешительным должен выглядеть он рядом с Гудвином. Он ещё не мог воспользоваться словом 'ссыкло', но где-то глубоко в душе этот страх, ещё не названный, уже засел.
На другой день штаб батальона прилетел на Маттерхорн.
Лейтенат Хок стоял возле палатки Фитча, засунув руки в карманы полевой куртки. Он чувствовал себя оккупированным. Рота 'браво' пришла на Маттерхорн через девственные джунгли и раздвинула джунгли, образовав поляну чистого пространства на вершине Маттерхорна, и всё это под постоянным беспокоящим огнём пулемётного расчёта. А сейчас группа батальонного КП влетает на вертушках, выкатывает экипировку мешок за мешком, консервированные продукты, рации, алкогольные напитки и журналы. Хоку хотелось верить, что это чистое совпадение, что они прибыли сразу на следующий день после того, как Гудвин заграбастал пулемёт азиатов.