— Почему вы служите им?
Старик тяжело вздохнул:
— Я стар и от безысходности и голода примкнул к ним. Я здесь и за повара, и за швею. После того, как семью хозяина убили, а его самого сослали в казематы, оставшихся в замке слуг распустили. Нас итак было три человека: старая нянька для сына господина, конюх и я — сторож.
— Что же произошло с семьей Эржбета?
— Он поди вам не рассказал, я ведь не спросил кем вы ему приходитесь, но то ваше личное дело. Просто знайте, то что говорят про кровопийц — это не совсем правда. Да, его мать была настоящим порождением ночи и ужаса, она убивала ради забавы, но и в ней было благородство, не просто так она спасла жизнь крестьянскому мальчику, безродному и никому ненужному. Все мы не без греха, я не берусь ее осуждать. Молодой господин был совсем другим. После того, как его матушки не стало, его воспитывал дядя, а когда и он исчез — Эржбет остался один. Но за все годы моей службы, я ни разу не видел и не слышал, чтобы хозяин кого-то мучил, убивал. Нет. Когда же в замке появилась его жена — прекрасная Аранка из соседнего графства, хозяин стал как настоящий человек. Завел семью, любил ее больше жизни, радовался рождению сына больше чем другие отцы своим детям. Всегда вежливый, обходительный, слова злого не скажет, не чурался крестьянской работы. Помогал где нужна была изрядная сила, кое-где магией. Мы не жаловались, наоборот убеждались что вон, оказывается, какие бывают вампиры. Не все они чудовища, не все то правда которую о них говорят, слухи распускают. Потом уже, когда графа Тамоша наш господин убил, как и тех слуг, что учувствовали в нападении на его жену, ее ведь бедняжку мечом зарезали, прямо в живот. Мы и смекнули, что то из ревности, жадности и зависти. Молодая госпожа Аранка, должна была выйти замуж за того графа, а она так вампира полюбила, что ночью сбежала к нему, и они тайно обвенчались. Наутро Тамош и узнал, что больше не имеет власти и птичка упорхнула от его. Он и до этого ненавидел вампиров, все его слуги об этом знали, шептались. Видать из-за того, что человеческая девушка выбрала кровопийцу, а не его — он и обозлился. Отомстить решил, мы в тот день уехали на ярмарку, за продуктами и никого в замке кроме госпожи с сыном не было. Хозяин с утра убыл к королю на поклон, и никто бедняжку спасти не смог. Потом говорили, что и ее отца тоже убили. Естественно подумали на Тамоша, он ведь тоже якшался с магами, мог кого и подговорить, но недолго он радовался, господин тогда знатно полакомился. А оставшиеся слуги разбежались, кто-то в страхе подался в горы, а кто — вот так, как эти — в бандиты. Владения тут бесхозные стали, господина поймали быстро, да он говорят и не сопротивлялся, словно сам смерти желал. Умерло в нем все человеческое, как жены с ребенком не стало.
Я внимательно его слушала, запоминая каждую деталь бесценной информации. Такого я об Эржбете не знала. Те, кто считали его монстром, сами же и сотворили из него такого. Мне стало искренне жаль вампира «Должно быть, поэтому он такой… Не хочет ни к кому привязываться, даже просто подружиться».
— Что ты там с ней возишься, старик? — нас окликнул главарь и нахмурившись, вразвалочку подошел к пеньку на котором я сидела.
— Решил вот напоить барышню, вам ведь надобно, чтоб она оставалась в сознании, — старик встал рядом со мной, заламывая руки.
— Нечего с ней церемониться. Ничего не будет, если аристократка поголодает и не попьет. А это что у нас такое? — он дернул меня за колье и сорвал его с моей шеи.
— Это я забираю, как задаток за тебя, — он довольно улыбнулся и ущипнул меня за щеку.
— Не прикасайся ко мне, — процедила я, сверля его злобным взглядом.
— Ты мне еще поговори, девка, — пощечина получилась не сильной, но я почувствовала острую боль. Как если бы порезалась о бумагу.
Бандит вернулся к костру, а я потерлась щекой о плечо — на платье осталась кровь «Должно быть задел меня украшением, там ведь острые камни».
— Освободите меня прямо сейчас, — взмолилась я и старик не стал мешкать. Зайдя мне за спину и быстро оглядываясь по сторонам, он разрезал веревку. Запястьям сразу стало легче.
— Посиди еще немного, а как скажу — побежишь. Тебе вон туда, вглубь леса, там с горки вниз и направо в сторону замка. Ты сразу увидишь его на горе.
— Далеко же он забросил меня… — процедила я, как вдруг на поляне стали раздаваться крики, то там, то здесь падали тела разбойников: у кого было перерезано горло, и они трепыхались на земле, захлебываясь кровью. У кого разодрано брюхо и из него вываливались кишки и другие органы, с чавканьем падая на землю. Хруст сломанных костей, душераздирающие крики.
Я зажмурилась не желая видеть этого кошмара и стала глубоко дышать через рот, чтобы не чувствовать доносящейся до меня вони бойни.
Когда же на поляне воцарилась гробовая тишина, я увидела стоящего ко мне лицом, с окровавленным, оскалившимся ртом — вампира. Эржбет надвигался на нас со стариком, и я поняла — он будет убивать дальше, всех разбойников до последнего.
— Остановись! — взмолилась я, но мои слова прошли мимо Эржбета. Всего пара шагов разделяла его от побледневшего деда, тот уже упал на колени, смиренно подставив горло для укуса.
— Приди же в себя! — я бросилась вампиру на грудь и стукнула по ней кулачком — бесполезно, он тяжело дышал, в тусклом свете костра его глаза были абсолютно черными. Не вампир, а один сплошной инстинкт хищника. Меня потеснили в сторону, но я не отошла. Жизнь старика была так же важна, как и моя. Повиснув на шее Эржбета, я притянула его лицо к своему и впилась в губы. Привкус крови и вина, должно быть именно то, что последним довелось выпить разбойникам.
Вампир встал как вкопанный, его до сих пор сомкнутые губы задрожали и раскрылись. Широкие ладони легли мне на талию и затылок, запутались в прическе, заставляя волосы распуститься. Я всего лишь хотела спасти старика, но не ожидала, не думала, что вампир может целовать меня — ту, которую он называл человечкой и ходячим обедом, так страстно.
Он остановился, когда его пальцы погладили меня по скуле, и я дернулась от неприятного ощущения. На его пальцах осталась моя кровь, черная пелена, застившая глаза развеялась — они снова были багровыми и осмысленно смотрели на меня, затем взгляд сместился чуть вбок, и я еще раз удивилась тому, что он сделал — провел кончиком языка по моей порезанной скуле. Было щекотно и… необычно. Рана защипала, как после обработки перекисью, а на меня снова смотрели, долго, как будто Эржбет хотел меня о чем-то спросить, но не решился. Затем его брови сошлись на переносице, где появилась знакомая мне морщинка задумчивости и одновременно недовольства.
— Почему ты, рискуя собой, решила защитить этого старика?
— Он был добр ко мне и практически помог сбежать, — показала ему разрезанную веревку.
— Хозяин, должно быть, вы не помните меня… — пролепетал старик, все еще стоя на коленях.
Эржбет задумчиво оглядел его, склонив голову на бок — его глаза сузились:
— Неужели это ты, Барто?
— Я господин, ваш верный слуга, — он закивал и по его старческому лицу расплылась счастливая улыбка, омолодившая его на несколько лет. — Когда вас поместили в казематы. Нас, ваших слуг выгнали из замка. Я виноват перед вами, что оказался здесь, среди этого сброда…
Вампир прикрыл глаза и втянул в себя воздух.
— Не говори чуши Барто. Я знаю, что ты всегда был верен моей семье. И верю, что пытался помочь леди Арине. Но ты должен сам решить свою судьбу, если ты хочешь остаться здесь — я закрою на это глаза. Ты можешь охотиться в моих владениях, чтобы прокормить себя, либо… ты отправляешься в мой замок и приступаешь к своим старым обязанностям смотрителя.
Глаза старика увлажнились, губы задрожали. Пошатываясь, он встал с земли и выпрямившись, ответил:
— Почту за честь, служить вам вновь верой и правдой, — он поклонился как самый, что ни на есть, квалифицированный дворецкий. — Прошу вас лишь о минуте, мне нужно кое-что найти, — с небывалой до сих пор прытью, он бросился осматривать тела, пока не нашел нужное — вожака разбойников. Выпитого насухо, с перерезанным горлом. Из кармана его куртки, он без омерзения, вытащил колье и вместе с ним подошел к Эржбету.