Владения Батори были издавна известны густыми хвойными лесами с отличной дичью, кристально чистыми озерами, в которых водилась лучшая рыба и плодородными землями. Не смотря на дурную славу, даже во время Кровавой графини, крестьяне здесь жили в достатке, а арендаторам было грех жаловаться.
Дочь встретила меня с распростертыми объятьями и была краше прежнего: румяная, улыбчивая и… по-прежнему человек.
Тогда-то я и призадумался о том, каков мой зять на самом деле.
Эржбет был выше меня и рядом с ним, Аранка выглядела еще более миниатюрной. За обедом, он пил только вино. В одной руке с длинными острыми ногтями он аккуратно держал бокал, а другой поглаживал крохотную ладошку моей дочери. Мы же с Аранкой ели обычную пищу. На мой вопрос о вине, Эржбет ответил, что любит вкус винограда и специй, а на деле питается животной кровью. В чем я, почему-то, усомнился, он явно не договаривал, но это не моя тайна. Лишь бы он не посмел покуситься на мою дочь. В его черных, непроглядных глазах я не видел безумия, говорящего о кровожадности и желании убивать.
Примирение вышло незаметным, и мы с зятем сделали вид что между нами ничего не было, но я всегда оставался на стороже. Дочь видела мое напряжение, но ничего не говорила — давала мне время привыкнуть, пока однажды, не сказала:
— Отец, я понимаю, как непросто тебе было принять решение о моем выборе. Но пожалуйста, попытайся подружиться с Эржбетом. Он очень умен, не зря его величество ценит его и недавно наградил титулом герцога.
— Кхм, да. Я знаю, что твой супруг умело управляет своими землями, и опытнее судьи на наших территориях не найти, естественно, после его величества.
— К тому же, мне сейчас совсем не до волнений, — она многозначительно на меня посмотрела, сложив ладони на пока что плоском животе, и я нервно сглотнул.
Домой я вернулся сам не свой. Мучимый мыслью о том, что кровопийца посмел осквернить тело моей дочери, поселить в ее утробе такого же вампира, как и он сам, заставила меня крушить все вокруг. Я ломал и раскидывал мебель в своем кабинете, от испуга слуги не смели подойти ко мне. Они шептались у меня за спиной, а я все думал, каково это — зачать и родить от вампира. Выживет ли Аранка?
Я стал готовить план, как избавиться от Эржбета, гнев и жажда мести обуяли меня. Я бросился к тому, кого считал достойным супругом для Аранки, но кто им не стал. Того, кто разделял мое мнение — и Тамош согласился помочь. Я видел в его глазах блеск, а на лице улыбку. Тогда, если бы я остыл, успокоился и пригляделся к нему, я бы понял, так улыбается настоящий безумец. Одержимый идей — убить кровопийцу, только потому, что он на хорошем счету у короля, потому что обладает добротными, богатыми землями, потому, что именно его — вампира, выбрала Аранка, невеста сбежала от Тамоша под самым носом, и он остался ни с чем. Но мы медлили, год, второй…
Когда моему внуку — Матиашу исполнилось три года, он осознавал кто его мать и отец. Я рассказал Тамошу, как проникнуть в замок Эржбета. Потому как был он защищен магией и я, собственными руками раскрыл для будущего убийцы дочери проход. Я не хотел, чтобы она знала о моих планах и сказал Тамошу, что останусь за воротами, пока они расправятся с вампиром, но ни один волос не должен упасть с головы Аранки. Тогда мне было наплевать на Матиаша, я уже видел, как Эржбет поил его своей кровью, как заострились маленькие клычки во рту ребенка. Все, что я хотел — это забрать Аранку, увезти в другую страну, я бы одурманил ее зельем, пузырек лежал в моем кармане. Минуты тянулись так долго, мои нервы были на пределе. Я не выдержал и бросился следом за Тамошем и его слугами. Громко шагая по коридору, я услышал истошный крик дочери и выскочил во внутренний сад. Обычно, Аранка устраивала здесь пикники, то качая маленького Матиаша в колыбели, то уча его ходить. Она сама занималась ребенком. В замке вампира не водилось слуг, все держалось на магии, но моя дочь не унаследовала ее от меня.
То выражение, какое я увидел на застывшем лице умирающей Аранки, живот которой проткнули мечом — я не забуду никогда. Муки боли и страха.
— Что вы наделали?! — вскричал я, бросаясь к дочери и сжимая ее окровавленную руку. Она всячески прижимала ее к животу, пытаясь остановить поток крови, но ни я, никто из присутствующих не владел такой сильной магией исцеления.
— Кровопийцы здесь нет, она сказала, что с утра он убыл к его величеству, — проговорил один из слуг, вытирая меч хозяина.
— Какая досада, — в голосе Тамоша звучала скука. — В любом случае, необходимо найти мальчишку — будет приманкой, затем убьем обоих.
Я смотрел на этого человека ошарашенным взглядом. И его я считал достойным Аранки?! Мне вспомнились ее слова: «В моей истории он — единственное чудовище».
Она увидела в нем то, чего не разглядел я сам. Я — маг, тот кто от природы обладает проницательностью, кто подмечает все мелочи. Моя злоба и ненависть застили мне глаза, я был одурманен гневом и не разглядел в Тамоше настоящего чудовища. Того, кто безжалостно убил ни в чем не повинную девушку, кто будет шантажировать вампира, а потом убьет дитя только потому, что он сын кровопийцы. Я не мог этого допустить.
— Скорее всего он играет в галерее — это противоположная сторона от хозяйских покоев. По этому коридору направо, — сообщил я ровным голосом, хотя видит Всевышний, я старался чтобы он не задрожал и не выдал мою ложь.
— Слышали? Приведите ко мне мальчишку! — приказал Тамош и слуги ринулись выполнять приказ.
— Отец… зачем ты… — пролепетала Аранка, но я перебил ее.
— Я ведь просил тебя не трогать мою дочь, — процедил я встав с земли и в упор смотря на Тамоша.
— Она по уши в крови, ее грешную душу и тело не спасти.
— О чем ты говоришь? Как смеешь считать ее грешницей! Она чиста!
— Блудливая девка, зачавшая от кровопийцы и сейчас носящая в себе его выродка, о какой чистоте ты говоришь, маг? — последнее слово Тамош выделил, скалясь и медленно вынимая из-за пазухи кинжал.
— Чего ты добиваешься?
— Не мешай мне, я здесь дабы вершить правосудие. Кровопийцам не место среди нас, ни в этом мире, ни в каком другом.
Я тяжело вздохнул и покорно склонил голову:
— Я хочу проститься с дочерью, прошу, дай нам побыть ее последние минуты наедине.
— Как вам будет угодно, пан Ракоци, — Тамош улыбнулся и медленно побрел в сторону коридора, скрывшись за стеной.
Я склонился над дочерью, проведя магическую диагностику и мои глаза расширились, то о чем говорил Тамош было правдой. Дочь была беременна, третий месяц, не удивительно что я не заметил, как она немного располнела, ее лицо слегка округлилось, волосы распушились, но за мертвенной бледностью, я не видел ее природной красоты. Той, которая даровано любой женщине, носящей под сердцем новую жизнь.
И я — именно я отнял все это у нее.
— Я не хотел, чтобы так случилось, я всего лишь… думал только о тебе и твоем счастье, рассчитывал, что увезу тебя от Эржбета, ты заживешь новой жизнью и тебе не придется однажды стать такой же как он. Я буду проклят за все, — я прижимал ее холодеющую руку к своим губам, шептал, потому что не мог говорить вслух, и моя душа рвалась на части.
— Отец, позаботься о Матиаше, и тогда я прощу тебе твой грех, в этой жизни или в следующей, но прощу… Позаботься… о нем и не дай другим причинить Эржбету вред. Я люблю его и… тебя тоже, — она с трудом говорила и хотела сказать что-то еще, но ее взгляд потух. Она смотрела на наши ладони и больше не двигалась, ее рука обмякла, и я в последний раз прижал к себе дочь. Последнее объятье, полное тоски и ненависти к самому себе. Я обнимал свою жизнь, которую сам и убил.
Стиснув зубы, я встал с земли и бросив последний взгляд на лежащую у дерева Аранку, бросился в сторону хозяйских покоев. Там-то меня и настиг Тамош.
— Думал, что провел меня маг? Я не так глуп, как мои слуги, — в его руке сверкал золотистым блеском кинжал, оружие оказалось заговорено против магии.
— Не так глуп, но и недостаточно умен, — прорычал я создав электрический шар и запустив в грудь Тамоша, но он успел подставить лезвие и шар отбросило в сторону. Я отвлек его, выиграв несколько секунд и успел ворваться в другой коридор, закрыв дверь на магический засов. Пока с другой стороны в нее бился Тамош, я двинулся по комнатам в поисках внука.