Русская эскадра не преследовала неприятеля и лишь к утру 25 июня 1770 г. блокировала турецкий флот в этой глубокой бухте, прикрытой со стороны моря сильной береговой батареей. В ночь на 26 июня 1770 г., корабли Орлова и Спиридова, начали обстрел окруженного флота зажигательными снарядами. Один за другим загорелись и взорвались два турецких линейных корабля. Тогда, по особо оговоренному сигналу (3 выпущенные с флагманского корабля ракеты), четыре русских брандера (небольшие шхуны, загруженные бочками с порохом и смолой) двинулись к неприятельскому флоту, находившемуся в глубине Чесменской бухты. Три из них не достигли своей цели — один перехватили турецкие галеры, другой сел на мель, третий экипаж преждевременно его бросил, и он прошел мимо вражеских кораблей. Лишь брандер лейтенанта Д. Ильина вплотную подошел к борту турецкого корабля и был подожжен вместе с ним. От начавшегося пожара загорелся весь неприятельский флот. Экипажи горящих судов, прекратив сопротивление, в панике бросали свои корабли и бежали в глубь побережья. Победа русских была полной. Им удалось даже спасти некоторые из брошенных турецких кораблей. Русские моряки вывели из огня линейный корабль «Родос» и 5 галер, ставшие боевым трофеем.
Потери с турецкой стороны оцениваются приблизительно. Считается, что только погибшими турецкий флот потерял 10–11 тыс. человек. Русские в ночном бою 26 июня потеряли 11 человек.
Все участники Чесменской победы независимо от чинов и званий были награждены медалями с надписью «БЫЛ». Граф А.Г. Орлов за эту победу получил почетное добавление к фамилии — Чесменский. В. В.
КЮЧЮК-КАЙНАРДЖЙЙСКИЙ МИР 1774 г. — мирный договор, заключенный 10 июля 1774 г. между Россией и Турцией недалеко от Силистрии у границы с Добруджей.
Кючук-Кайнарджийский договор положил конец Русско-турецкой войне 1768–1774 гг. Война с Турцией 1768–1774 гг. была победоносной для России: блестящие победы русского флота и сухопутных сил под командованием князя В.М. Долгорукого и графа П.А. Румянцева заставили турецкую сторону принять основные пункты выдвинутых русскими условий. По мирному договору к России отошли берега Черного и Азовского морей: граница России на северо-западном Кавказе была установлена по реке Кубань.
К России переходила часть Черноморского побережья с крепостями Керчь, Еникале, Кинбурн. Большая и Малая Кабарда оставались в составе России, а русские суда получали право беспрепятственного судоходства по Черному морю. Кючук-Кайнарджийский мир предусматривал отделение от Османской империи Крымского ханства, которое объявлялось независимым. Влияние России на Балканах укреплялось: Молдавия и Валахия переходили от Османской империи под протекторат России, т. к. население этих княжеств было православным.
В результате Россия почти достигла на юге «естественных границ». Последним шагом к их оформлению стало присоединение к России Крыма в 1783 г. Военное могущество России давало русской дипломатии преимущество на международной арене и даже способствовало возникновению т. н. греческого проекта, который состоял в том, чтобы расчленить Турцию и на ее месте воссоздать Греческую империю во главе с внуком Екатерины II, Константином. Е. С.
РАСШИРЕНИЕ ВОСТОЧНОГО ВОПРОСА. Борьба с Турцией, разрешая одни задачи, вносила в него другие, его расширявшие. Призыв подвластных Порте народностей в первое время служил только агитационным средством с целью затруднить врага; подстрекали и татар, и греков, и грузин, и кабардинцев, подпаливали Турцию, по выражению Екатерины, со всех четырех углов, не задумываясь о том, что строить на пожарище.
Алексей Орлов с умилением мечтал только о том, как по изгнании турок из Европы на их месте опять водворится благочестие. Даже строительный ум Никиты Панина в проекте союза России с Пруссией и Австрией (1770 г.) с целью изгнания турок из Европы успокаивался на мысли, вознаградив Австрию из турецких земель, области, оставшиеся за турками, вместе с самим Константинополем превратить в республику: этот тройственный союз — новая панинская запряжка в дипломатическую телегу, а турецкая республика — под стать орловскому благочестию на опустелых турецких местах.
Только перед второй турецкой войной дипломатический бред стал складываться в более определенные планы, построенные на исторических воспоминаниях или религиозно-национальных связях. Но творцы этих планов не понимали ни религиозных, ни национальных интересов как основы политических построений, славянские области Турции присоединяли к Австрии, православно-греческие — к католической Венеции; накануне первой турецкой войны в Петербурге вразумляли австрийского посла, что владеть Белградом с округом для Австрии гораздо выгоднее, чем Силезией, и советовали действовать в этом направлении. Впрочем, на деле события следовали не за изворотами дипломатического воображения, а за движениями армий в зависимости от географических расстояний. Потому попытка освободить морейских греков завершилась освобождением крымских татар; подняли православную Грузию, а в условия мирного договора включили присоединение магометанской Кабарды.