– Последняя процедура на сегодня, – сказал Акинак и повёл нас в тот же зал, где нам проводили промывание мозгов.
– Снова облучение эмоциями? – удивился я.
– Да. Этот тест мы будем делать каждый день утром и вечером. А что тебе не нравится?
– Я немного как не свой после него, но так наоборот бодрит, – съехал с опасной темы я.
– Вот и иди снова первый.
– Без проблем.
Я встал в центре круга и приготовился к очередной порции издевательств. Они незамедлительно последовали. По телу прошлись какие-то воздействия, на которые оно отзывалось разной активностью внутренних органов. Задействовав восприятие, я старался как можно более внимательно следить, что и как в теле реагирует на излучение. Даже поймал себя на том, что у меня получается почувствовать само излучение. Как минимум я чувствовал направление потока волн. Это было новое чувство. И это радовало. Когда излучение, которое, как оказалось, шло не только от пяти экранов, но и с потолка и пола, стало давящим и замедляющим процессы в теле, я не стал сопротивляться и лёг на пол. Опять к ушам, глазам и другим частям тела присосались присоски-трансляторы. Одна, сука, забралась мне в штаны и присоединилась к гениталиям. Вот что-то мне это совсем нравиться перестало.
Пошли внушения. Когда я осознал первые фразы, мне захотелось оторвать лупоглазую голову доктора Ри вместе с его телескопической шеей и засунуть в его инопланетную задницу. Все внушения были на тему секса. Если бы я не умудрился выработать иммунитет к этой долбаной процедуре, то внушение бы превратило меня в достойного представителя ЛГБТ сообщества. Девушек из моих сексуальных интересов эти внушения не исключали, но диктовали мне не получать удовольствие от обычного секса, а, скажем так, разнообразить опыт. Всё это шло в виде картинок и сопровождалось ударами током, излучением, светом и звуком. Вот твари. В конце я получил внушение всё это забыть, но, сука, применять в жизни при случае. От меня отсоединились все контакты, и я встал.
– Как дела, Маугли?
– Хорошо, Доктор Ри!
На моё место с готовностью шла Крапива, а я не знал, что делать. Кинуться и попробовать убить её? Если она подвергнется такой же промывке мозгов, то её жизнь превратится в ад. Меня остановило только то, что я смог без чьей-либо помощи справиться с последствиями процедуры Степанова. Это вычищаемое дерьмо. Есть шанс и Крапиву от всего этого избавить. Но мне было очень тяжело осознавать, чему сейчас подвергнется Крапива. Пока я морально терзался, она быстро проскользнула на то место, где недавно был я. Теперь мне было бы сложно что-то эффективное предпринять. В зале присутствовали ещё человек пять техников, Акинак и доктор Ри.
Я собрался идти и садиться в кресло ожидания, но доктор Ри сказал мне идти обратно в комнату и отдыхать.
Провожать меня двинулся Акинак. Отдыхать сейчас мне казалось издевательством. Мысли снова и снова возвращались к Крапиве. Во что я её втянул? Послал бы её в Москву или заставил уехать с родителями. Что угодно было лучше, чем то, что происходит сейчас. Да лучше бы меня убили этим чёртовым легендарным ножиком. На душе было тошно. Но я держался.
– Акинак, может, что-то прямо сейчас дашь изучить? Отдыхать не тянет вообще, а делать нечего, – как мог беззаботно произнёс я. Кто бы знал, чего мне стоила эта беззаботность.
– Тебе по телу что-то, да?
– Смотри, можно по телу, а можешь дать что-то по амнезии? Я же способности после амнезии потерял. Значит, нужно что-то, что помогает после неё восстановиться. Вы же именно этим занимаетесь, может, что-то есть?
– Посмотрим, – задумчиво произнёс Акинак. Всё не могу привыкнуть к его совершенно человеческим интонациям в нечеловеческом теле. В молчании мы дошли до моего номера. Акинак заехал вместе со мной в комнату и сразу направился к столу с монитором.
– Положи руку на стол. Сюда, – он указал на столешницу перед монитором. – Включать будешь правой рукой. Кладёшь сюда, и всё.
Я положил руку. Через секунду загорелся экран. На бледно-голубом фоне рабочего стола находились три до боли привычные папки. Под одной была надпись «тело», под другой «способности», под третьей «амнезия-память».
– Вот я тебе собрал материал. Интерфейс сделал привычный для тебя. Можешь даже себе заметки делать. Вот тут клавиатура, – он указал на высветившуюся прямо на столе обычную раскладку с кириллицей и латиницей.