— Тогда хоть пять часов лети, лишь бы безопасно было.
— Принято.
«Ка, я спать. Гланда говорит, что надо. Только поем как следует.»
Я напихался спортивным питанием и тушёнкой с хлебом, после чего, подрегулировав себе кресло, постарался заснуть. Но спать не хотелось. Требовалось немного обмозговать все сегодняшние события. Встреча с родителями и практически мгновенное расставание. Всего-то виделись несколько часов. Потом эти перестрелки, ну и, конечно, бой с Акинаком. Переноска с ним валяется где-то тут неподалёку. Робот-извращенец, блин. Сделал себе ножик, в который сам себя загружает, чтобы чувствовать боль живого существа. Маньяк чёртов. С Анатолием Федоровичем Череватовым он бы общий язык точно нашёл. А так казалось, что не такой уж он псих. Хотя что я знаю о практически вечно живущих тонгерах? Каких демонов они вскармливают в своём бессмертном разуме? Можно уверенно предположить, что долго живущий тонгер неплохо прокачивает одну способность: скрывать свои истинные намерения. Значит при переговорах надо учитывать, что я вряд ли смогу распознать ложь или манипулирование. Ну если манипулирование ещё можно распознать, то ложь — совсем не факт. Интересно, что там в голове у доктора Ри? Каких гадостей от него ждать?
Когда я понял, что перестаю мыслить продуктивно, разрешил Гланде отключить меня на четыре часа. Заснул практически мгновенно.
Проснулся резко. Просканировал пространство. Мы по-прежнему летели, никаких изменений. Прислушался. Из кабины пилота слышалось мелодичное насвистывание. Том барабанил пальцами по пульту с энтузиазмом что-то набивая. Странно, что можно набивать с таким энтузиазмом? Управление кораблём не требует вообще сейчас никаких действий. Мы летим, скорее всего, на автопилоте. Я поднялся из кресла и зашёл в кабину. Том, услышав меня, не перестал насвистывать и особо не отвлёкся от своих действий.
— Что делаешь? — на экране я видел только бессмысленный набор цифр и букв имперского алфавита.
— Боевой компьютер взламываю!
— Успешно?
— Да. Я припомнил кое-какие коды, убедил его, что я техник, это позволило мне добраться до возможности отменить вшитые инструкции. Когда закончу, мы можем стрелять по имперским кораблям, а те по нам нет. Мы будем опознаваться их компьютером как свои.
— Так они нас наверняка уже вывели из списка дружественных кораблей. С чего бы им по нам не стрелять?
— Ещё пару часов работы, и я сменю идентификатор этой Баранки на другой. Таким образом мы будем отображаться как неизвестный корабль Имперского Флота. Обычное дело, если корабль принадлежит другому роду войск. По умолчанию дружественный. Если мы атакуем, нас постараются удалить из списка дружественных целей, но это дело не быстрое и в рамках одного боя у нас будет грандиозное преимущество. А потом мы снова изменим номер, и снова нас нельзя будет мгновенно удалить. А атаковать корабль Имперского Флота только потому, что его номера нет в твоей базе данных, это очень непросто. Им придётся делать запрос в управление Флота, объяснять ситуацию и просить одобрение на уничтожение корабля под неизвестным им номером. Это тюрьма, тут допуски к серьёзному боевому оружию минимальные. Обычные войска такими хитростями не удивить, но тут прокатит. Чтобы без всяких ограничений с нами воевать, им придётся получить одобрение на режим чрезвычайной ситуации. А это не просто и не быстро, ведь боевых действий в Империи не ведётся. На всё разрешение начальства надо. В общем, на неделю минимум мы будем в краткосрочном бою неуязвимы. Потом они так или иначе решат эту проблему, но я думаю, что за это время мы им создадим другую.
— Том, это странно. Я тебя взял в плен. Ну, поначалу ты меня боялся и, очевидно, из страха выполнял все мои приказы. Но сейчас что-то происходит. Ты проявляешь инициативу. Ладно ещё ты красиво наврал Акинаку про Лотора, ты вовремя вспомнил коды, позволяющие отменить аннигиляцию корабля, ты по своей инициативе уничтожил Комар, но ты догадался вовремя показать запись боя между мной и Акинаком, и вот сейчас ты почти взломал боевой компьютер, при этом взломал так, что моим врагам это только в кошмарном сне присниться может. Ты ведёшь себя как настоящий член команды. Что происходит?
Том, задумался, что было видно, правда, только по его лицу, так как руки жили своей жизнью и продолжали стучать по экрану. Восприятие показывало отсутствие какого-либо волнения. Выдержав не маленькую такую паузу, он начал говорить.
— У меня было время подумать и понаблюдать. В итоге я принял решение, что тебе стоит помогать. Такой я человек. Не могу быть нейтральным. Если я в какой-то движухе участвую, то всегда принимаю чью-то сторону. Не всегда это идёт мне на пользу, но ничего с этим поделать не могу.