***
Акела лежал на куче армейских одеял и со стороны казалось, что он дремлет. Группа ушла наверх с Зайкой - искать продукты, остались только четверо и Новенький. Волк с волчатами остался.
Удобно вот так выпасть из поля зрения и наблюдать за своими - они потом думают, что ты умеешь читать мысли. В чем-то правда - по движениям легко угадывать эмоции. Но первое правило ... хочешь увидеть - стань невидимым. Ныл позвоночник, но если лечь на спину - много не увидишь.
Волк открыл банку консервов и вынимал потрошеные белые фрукты, накалывая на кончик ножа. Угощал Ракшу, она смеялась, что с ножа есть нельзя и, укладывая винтовку на плечо, ловила рамбутан пальцами. Винтовка тяжеловата, но стреляет девочка хорошо.
От взгляда Акелы не ускользало то, как долго Волк объясняет что-то про прицел, как обнимает винтовку вместе с Ракшей и говорит ей в самое ухо. Только она застывает и не улыбается. Этого Волк не видит. Он весь мир видит в перекрестье прицела, а то, что по краям, замечает редко.
Волк не обижает ее, иначе Акела и другие вмешались бы. Волк сам убьет кого угодно, кто посмеет обидеть Ракшу.
Но... она ему нужна, а он ей нет.
Новенький сидел на матрасе, подобрав под себя ноги, и постукивал пальцем по колену. Ракша покормила его остатками супа. Сначала он смотрел, как стреляют - легкое шипение лазерки перед выстрелом заставляло его передергивать плечами, и в конце концов он сел вполоборота, чтобы видеть, у кого в руках оружие и куда направлено. Это правильно.
Испытание назначили на поздний вечер, когда все вернутся, Акела настоял, его не поняли, но привычно послушались.
Хатхи медленно раскладывал по столу паяльник на подставке, платы, коробку с деталями, катушку припоя и банку с канифолью. Акела еще раз подумал, что зря имя дать невозможно - слон хоть и большой, а ловкий и основательный зверь. Так и Хатхи - при своем размере и росте управлялся ловко что с микросхемами, что с оружием.
Вдруг Новенький резко встал, и Волк, не дожидаясь, пока он сделает шаг, выхватил у Ракши винтовку. Акела смотрел на них, но не шевелился. В такой момент кажется, что видишь - между всеми натянута тонкая проволока, и она дрожит от напряжения. Страшно дернуть на себя и разорвать.
- Я арестован? - голос Новенького звучал резко, звонко, но сам он так и застыл, не выпрямившись до конца.
- Куда собрался? - рыкнул Волк.
Ракша положила руку ему на плечо, но он не опустил винтовку, только шагнул в сторону, полностью закрывая девушку собой.
- Подожди. Сейчас разберемся и продолжим.
Новенький смотрел на Волка снизу вверх, раздраженно, но не яростно. Акела набрал в легкие воздуха, но пока молчал. Не бросится - не та поза. Если только на пол, уходя от выстрела. А Волк? Здесь дело хуже - руки подрагивают, глаза прищурены. Пружина взведена и вот-вот распрямится.
- Что ты хочешь услышать? Собрался отобрать паяльник, победить вас и вырваться на волю в ласковые объятия железных полицейских? Опусти пушку, ты уже взглядом во мне дыру прожег.
- Сядь на место! - повторил Волк, но палец со спускового крючка убрал.
- Так я все таки арестован? - Новенький осторожно выпрямился.
- Нет. Но побежишь - пристрелю.
- Принято! - усмехнулся Новенький, дождался, пока Волк передаст винтовку Ракше, и нарочито медленно зашагал к Хатхи.
Акела прикрыл глаза. Обошлось. Из чего вспыхивает ненависть к чужакам? Интуиция - штука противоречивая.
Новенький опасен? Да.
Новенький полезен? Да.
В войне своих со своими слишком много вариантов ответа на единственный вопрос - “на чьей ты стороне?”.
Новенький улыбнулся Хатхи вполне искренне и с интересом наклонился над разваленным на столе богатством.
- Рацию чинишь?
Хатхи кивнул, осмотрел результат, установил паяльник на подставку и глянул на схему.
- Дальность у них так себе, но штука ценная. Ломаются только - старые, и не хватает. Я хотел попробовать сам сделать.
Новенький разгладил листок бумаги и заплясал карандашом по схеме, дорисовывая новые соединения и прямоугольники.
- Тут будет по-другому...
Хатхи придвинулся, вгляделся, засопел:
- Интересно. А как ты с автомобильной антенной бегать будешь?
- Бегать никак, но если где-то на привале, то вполне.
Акела наблюдал, как у обоих азартно заблестели глаза, и от былого напряжения не осталось и следа. Каждый что-то дорисовывал, перечеркивал, вытаскивал из кучи радиохлама деталь и совал ее в нос оппоненту. Паяльник Новенький правда умел использовать по назначению, а с ним в одной руке и пинцетом в другой явно бежать не собирался. Пусть. Может быть, правда соберут лишнюю пару раций?