Она еще полежала в сугробе, не веря свершившемуся чуду, потом поднялась, с трудом разгибая подрагивающие колени. Не помня себя, добралась до родной калитки. Распахнула. Двор был ярко озарен. Миша на днях поколдовал с проводкой и устроил иллюминацию — Красная площадь позавидует. Сам устроитель иллюминации был тут как тут, мирно расчищал в снегу дорожку от крыльца к колодцу. Несколько долгих минут Аля молча смотрела на него, едва сдерживая рвущиеся наружу слезы.
— Миша, родной, я… — наконец, смогла произнести она. — Я тебе работу нашла. В нашей школе, учителем физики… Пойдешь?
Волна преображения пробежала по любимому, до мельчайших черточек знакомому лицу. Недоумение перетекло в изумление, изумление — в решимость, совсем как в метаморфе. Наконец на лице его застыло и вовсе странное выражение. После, когда Аля до малейших подробностей восстанавливала в памяти всю их с Мишей совместную жизнь, ей пришло в голову, что такое выражение появилось бы на лице приговоренного к пожизненному заключению, который получил вдруг долгожданное помилование.
— Да, конечно, — спокойно сказал он, и отвернулся. Сгреб лопатой небольшой сугроб. Добавил: — Если этого хочешь ты…
Глава 11
На следующее утро Аля велела Мише надеть костюм, дала ему отцовский тулуп, шапку и валенки и повела к участковому. Отделение милиции Малых Пихт располагалось в здании поселкового совета. Чтобы попасть в него, нужно было пересечь весь поселок. Алевтину немного смущало, что она, не скрываясь, идет с сожителем рука об руку по центральной улице, средь бела дня. Встречные и поперечные вежливо с ней здоровались — еще бы, «учителшу» знали в Малых Пихтах почти все, — искоса посматривали на незнакомого мужчину рядом с нею, но вопросов не задавали. Эти косые взгляды лишь укрепляли решимость Али добиться от милиции хоть какой-нибудь официальной справки для Миши, чтобы покончить с нелегальным его положением. А потом пусть проверяют, посылают запросы куда следует. Аля была уверена, что ничего дурного за любимым не числится.
К счастью, старший лейтенант Марьин оказался на месте. Высокий, сухой, крепкий, как старое дерево, участковый поднялся навстречу, поздоровался с посетителями за руку. Правда, с Мишей вышла некоторая заминка. Когда старший лейтенант протянул к нему руку, тот посмотрел на нее недоуменно, словно не зная, что с этим делать, а потом все же осторожно принял в свою и легонько встряхнул. Да, видимо, не очень-то и легонько. Потому что милиционер хмыкнул и посмотрел на странноватого чужака с уважением. Пригласил садиться. Алевтина сама пододвинула Мише свободный стул, опасаясь, что любимый так и останется торчать столбом посреди кабинета. От проницательного взгляда старшего лейтенанта эта мизансцена не укрылась, но он сделал вид, что такое внимание женщины к мужчине в порядке вещей.
— Слушаю вас, Алевтина Вадимовна, — сказал хозяин кабинета, вынимая из ящика стола пачку «Беломора». Предложил Мише: — Курите?
Тот недоуменно посмотрел на бело-голубую картонку, и энергично потряс головой.
— Он не курит, — поспешила пояснить Аля.
— Ну и правильно делает, — со вздохом проговорил участковый, убирая папиросы в стол. — Так чем обязан?..
— Понимаете, это мой муж, — начала Алевтина заранее заготовленную речь. — Он из Нижнеярска. Ехал ко мне. И попал в беду. Потерял все документы да и сам пострадал, еле выходила…
— А имя у вашего мужа есть? — осведомился участковый.
— Да, конечно! — сказала она. — Его зовут Мишей… Михаилом.
— И это все? — удивился участковый. И обратился к остающемуся безучастным Мише-Михаилу: — А вы что-нибудь можете сказать о себе?
— Да! — механически отозвался тот.
— Так будьте любезны…
— Скоробогатов Михаил Васильевич. Родился в тысяча девятьсот тридцать пятом году, в городе Ленинграде. Прописан в городе Ленинграде, на улице Стачек, дом пятнадцать, квартира тридцать семь, — отбарабанил Миша, словно читал в невидимой анкете. И добавил, глядя на Алю: — Холост. Детей нет.
И на том спасибо, подумала Аля, но промолчала, стараясь не подать виду, что сама впервые слышит эти «анкетные данные».
— Замечательно, — откликнулся старший лейтенант. — А что с вами случилось, Михаил Васильевич?
Алевтина вся сжалась, опасаясь, что супруг начнет рассказывать участковому о звезде Бетельгейзе. Тогда пиши пропало. Вместо справки о потерянном паспорте Мише выдадут другую справку. И хорошо еще, если сразу, не продержав в соответствующем учреждении годик-другой.