Конечно, без мелких шероховатостей в работе начинающего учителя не обходилось, но они, казалось, лишь оттеняли его безупречность. И это выводило Безуглова из себя. Не верил он, что за душой этого херувимчика не водится разного калибра грешков. Сам был небезгрешен. Окажись новый физик неказистым плюгавым мужичонкой, физрук относился бы к его трудовому энтузиазму снисходительно, но простить превосходство по части мужского обаяния не мог. Ну не бывает так, чтобы и красив, и умен, и трудолюбив, и при этом ни одного темного пятна в биографии.
Вот на биографии Владислав Юрьевич и решил сосредоточиться. В поисках компрометирующего материала он ухитрился краем глаза заглянуть в личное дело Михаила Васильевича. В тощей картонной папке ничего интересного не обнаружилось. Разве что — анкета, из которой следовало, что родился товарищ Скоробогатов в Ленинграде, родных потерял во время войны, был эвакуирован в Нижнеярск, жил в детском доме. После Победы вернулся в город на Неве, где и находился до последнего времени.
Зачем он опять приехал в Малые Пихты и каким образом познакомился с учительницей русского языка и литературы, в анкете, само собой, сказано не было. А это-то и интересовало физрука больше всего. Он чувствовал, что здесь кроется какая-то тайна. Владиславу Юрьевичу повезло. Председательница школьного месткома Володина выделила ему туристическую путевку в Ленинград. Было бы глупо не воспользоваться возможностью разузнать что-нибудь об одном из его уроженцев.
Глава 15
Молодая, только после медучилища, поселковая фельдшерица подтвердила поставленный бабой Маней «диагноз», но она же и успокоила. Беременность Али пока была в самом начале, не больше двух недель. Рекомендовала побольше двигаться, чаще дышать свежим воздухом, хорошо питаться, поставляя зародышу весь необходимый «строительный материал». И не нервничать. Последнюю рекомендацию выполнить было сложнее всего. Миша вот-вот должен был вернуться из Нижнеярска, а «мужняя жена» не знала, как преподнести ему эту новость. Обрадуется он? Испугается? Останется равнодушным? Полюбит ли их общего ребенка? Чтобы узнать это, нужно увидеть его глаза, которые порой были красноречивее слов.
Не окажись в ее чреве комочка слизи, из коего, если все пройдет благополучно, через девять месяцев появится крохотная копия Миши, Аля не стала бы всерьез задумываться обо всем этом. А теперь приходилось думать не только о собственном счастье. Дочь профессора Казарова всегда считала, что как ни велика любовь мужчины и женщины, она отодвигается на второй план, едва появляется плод этой любви. И родители обязаны на годы вперед обеспечить своему малышу уют, покой, сытость и безопасность. Да и что такое любовь, как не уловка эволюции, призванная обеспечить продолжение рода?
Не о любви теперь следовало думать, а том, что они смогут дать своему малышу. Будет ли у него нормальная семья? Аля честно попыталась разобраться в том, кто же такой на самом деле отец ее будущего ребенка? Вот если взглянуть на Мишу непредубежденно, без всякой фантастики — бродяга без роду, без племени. Человек без паспорта, который в любую минуту может оказаться обыкновенным беглым зэком. И не помогут ни хорошие отзывы малопихтинских учителей, ни детское знакомство с участковым, старшим лейтенантом Марьиным. Придет из Мирного милицейский газик, наденут на милого наручники и увезут. А если он не даст себя увезти, разметает вихрем милиционеров, как сделал это с тремя алкашами зимой — Аля ни минуты не сомневалась, что спас ее тогда именно Миша, хотя они никогда об этом не говорили, — так выйдет еще хуже.
Неужели придется остаться одной с дитенком на руках? Горемычной матерью-одиночкой. Теперь поневоле думалось, что зря она потащила тогда Мишу к участковому. Может, следовало спрятать любимого до поры до времени у дяди Ильи на заимке? Кто бы стал интересоваться постояльцем лесника? Малые Пихты не столица. Режимных предприятий не имеет. До государственной границы несколько тысяч верст. Если Миша не беглый, серьезных претензий у власти к нему быть не должно, а для нее, Али, он хорош и такой, какой есть. Жили бы себе потихоньку. Пусть бы даже и выздоровел Исидор Иванович, нашлась бы для Миши другая работенка. Он вон какой рукастый да головастый. Мог бы пойти на рудник, поступить на заочное отделение горного техникума, получить специальность.
Да такого бы и в институт взяли. Пусть для начала пришлось бы школу рабочей молодежи окончить, ради аттестата. В конце концов, при Мишиных способностях ему ничего не стоит сдать экзамены экстерном. Да и кто сказал, что на Малых Пихтах свет клином сошелся? Могли бы и в Нижнеярск переехать, а то и — в Новосибирск. А там Академгородок. Вдруг пригодятся сведения обо всех этих космических кораблях и империях? Даже наверняка пригодятся. Жаль только, посоветоваться не с кем. Кому расскажешь? Поднимут на смех. И сама-то она не очень уверенна, что рассказы и рисунки возлюбленного супруга — не плод его больного воображения. Вернее, она-то почти уверенна, но доказательств у нее никаких. Разве что метаморфа. Таких игрушек на Земле наверняка не делают.