Дни шли за днями, собираясь в недели, а те нечувствительно складывались в месяцы. Так прошел год. Оглушенная невиданным вторжением природа понемногу приходила в себя, затягивая раны свежей порослью. И однажды не поврежденная взрывом и не тронутая пожаром капсула вздулась серебристым облаком и развеялась по ветру. Пассажир, именуемый Стражем Зрячих, обрел себя в ночном лесу чужого мира, полном незнакомых запахов, подозрительных звуков и смутных проблесков далекого света.
Органы чувств Стража не сразу научились различать в холодной массе растительности и камня отдельные теплые комочки теплокровных существ. А когда научились, он обнаружил, что комочки эти были повсюду — в лесной подстилке, в глубоких норах, в дуплах деревьев и в гнездах, среди ветвей. Одни спокойно спали, уверенные в своей безопасности, другие терзались страхом и мучились от голода, но все это были примитивные чувства и желания. А Стража интересовали существа мыслящие, коих не выявить методом стандартной биолокации.
В пределах непосредственной досягаемости мыслящие не идентифицировались. Тогда Страж перешел на другие уровни восприятия. В диапазоне радиочастот он обнаружил робкие ритмические сигналы, по своей осмысленности почти не отличающиеся от атмосферных помех. С одной стороны, открытие это внушало некоторый оптимизм, оно означало, что мыслящие на планете действительно есть, а с другой стороны, здешняя цивилизация едва доросла до простеньких искровых разрядников. Это обстоятельство несколько откладывало выполнение задания, но не делало его совсем невыполнимым.
Опираясь на свой громадный опыт, Страж пришел к выводу, что через пятьдесят-семьдесят оборотов планеты вокруг центрального светила аборигены создадут достаточно мощные средства дальней космической связи и тогда у него появится шанс завершить свою часть великой миссии. Нужно только подождать. Впрочем, для Стража время не имело значения. Убедившись, что в ближайшие годы ему здесь нечем заняться, он снова закапсулировался. Вторую пробу местного радиоэфира Страж сделал спустя почти четыре десятка оборотов планеты, получив на этот раз куда более обнадеживающие результаты. Во-первых, полоса частот, используемых аборигенами для радиообмена, значительно расширилась, а во-вторых, судя по характеру сообщений, они затеяли кровопролитную междоусобицу планетарного масштаба.
Ничто так не движет прогресс, как война — Стражу это было известно не понаслышке. Но самое главное — именно таковы были предпосылки к выполнению задания. Зрячие четко указывали, что завершение миссии станет возможным лишь при условии, что здешняя цивилизация дорастет до целого ряда глобальных войн. Впрочем, местные Зрячие не запустили пока даже простейших спутников, зато уже приступили к экспериментам по расщеплению атомного ядра. Страж был вынужден признать, что все-таки недооценил темпы развития местной цивилизации, но незначительно, в рамках статистической погрешности. Теперь главное — не совершать новых ошибок, поэтому он поставил таймер всего на тридцать с небольшим оборотов планеты.
Капсула распалась снова. Первым делом Страж прощупал радиоэфир. На это раз информация обрушилась на него лавиной, занимающей всю ширину полосы частот. Пришлось потратить несколько десятков наносекунд, прежде чем удалось выловить из этого хаоса нечто осмысленное. К своему глубокому удовлетворению, Страж убедился, что аборигены проникли в ближний космос и тут же в открытую заявили о себе на всю Галактику. Последнее обстоятельство радовало особенно. На Зов должны были явиться те, кто уже научился перемещаться между звездами.
Все так и вышло. Прислушиваясь к внешнему космосу во всех доступных диапазонах, он обнаружил некий объект, осторожно прощупывающий окружающее пространство гравитационным лучом. Это мог быть только космический корабль, и, судя по характеристикам сигнала, приближался он именно к третьей планете здешней Системы. Сколь бы ни был далек Страж от примитивных эмоций, свойственных представителям лишь слаборазвитых рас, в первые мгновения он обрадовался: это мог быть тот самый корабль!