Условия были приняты обеими договаривающимися сторонами. Сирийцы высадились в Альхесирасе, изголодавшиеся и оборванные. Их соплеменники в Африке встретили их, снабдили продовольствием и предметами первой необходимости – каждый согласно своим возможностям. Одни обеспечивали сотню прибывших, другие – десяток, третьи – одного. Поскольку было очень важно остановить наступление армии берберов, двигавшейся на Альхесирас, которая уже подошла к Медине-Сидонии, сирийцы при поддержке испанских арабов напали на берберов, проявили чудеса храбрости и обратили их в бегство, захватив богатую добычу. Другое подразделение берберов, наступавшее на Кордову, оборонялось с таким упорством, что нанесло огромные потери арабам, однако в конечном счете было вынуждено отступить. Осталась третья армия, самая многочисленная, которая уже двадцать семь дней осаждала Толедо. Она выступила против врага, и битва, имевшая место на берегу Гвацелата, завершилась разгромом берберов. С тех пор мятежников преследовали, словно диких зверей, по всему полуострову, и сирийцы, еще недавно считавшиеся нищими попрошайками, получили огромную добычу и стали богаче, чем когда-либо могли надеяться.
Благодаря этим бесстрашным солдатам, берберское восстание, сначала казавшееся таким угрожающим, было подавлено, словно чудом. Но Абд аль-Малик мог считать себя избавившимся от врагов, только освободившись от вспомогательных войск, которые теперь и ненавидел, и боялся. Поэтому он поторопился напомнить Балджу о договоренности и принялся настаивать, чтобы он и его люди покинули Испанию. Однако сирийцы не имели особого желания возвращаться в страну, где им пришлось пережить так много трудностей. Им понравилась красивая земля, где они совершили впечатляющие подвиги и которая позволила им собрать хороший урожай. Поэтому неудивительно, что между заклятыми врагами с новой силой вспыхнули ссоры.
Ненависть – плохой советчик, и Абд аль-Малик лишь ухудшил ситуацию и разбередил старые раны, отказавшись переправлять сирийцев в Африку единым отрядом. В качестве повода для такого решения он заявил, что у них теперь так много коней, рабов и всевозможной поклажи, что для выполнения этого пункта соглашения не хватит кораблей. А когда сирийцы выразили желание погрузиться на корабли в Эльвире (Гранада) или Тадмире (Мурсия), Абд аль-Малик заявил, что это невозможно, поскольку все корабли находятся в Альхесирасе и он не может перегнать их с этой части побережья, чтобы у берберов не появилось искушения совершить туда налет. Наконец, больше не скрывая предательских планов, он имел наглость предложить сирийцам вернуть их обратно в Сеуту. Это предложение вызвало яростное негодование. «Лучше сбросить нас в море, чем вернуть берберам Тингитаны!» – вскричал Балдж, упрекая правителя за то, что он намеревался бросить сирийцев умирать от голода в Сеуте и за жестокую расправу с добросердечным лахмитом, который помог им продовольствием. Вскоре слова сменились делами. Воспользовавшись моментом, когда у Абд аль-Малика почти не было войск в Кордове, сирийцы 20 сентября 741 года изгнали его из дворца и объявили правителем Испании Балджа.
Страсти продолжали накаляться, и стало очевидно, что сирийцы не удовлетворятся этой мерой. Страх дальнейших репрессий оказался вполне оправданным. Первым делом Балдж обеспечил свободу сирийским лидерам, которые содержались на маленьком островке Омм-Хаким, что напротив Альхесираса. Эти лидеры прибыли в Кордову в большом гневе. Они заявили, что правитель Альхесираса, действуя по приказу Абд аль-Малика, держал их без еды и воды и некий знатный человек из Дамаска, представитель йеменитского племени бени гассан, погиб от жажды. Они потребовали смерти Абд аль-Малика за гибель гассанида. Рассказ о страданиях вождей и гибели почтенного человека переполнил чашу терпения сирийцев. Они заявили, что за свое вероломство он поплатится жизнью. Балдж, не испытывающий симпатии к экстремистам, попытался умиротворить их, приписав смерть гассанида случайности, а не злому умыслу. «Уважайте жизнь Абд аль-Малика, – потребовал он, – потому что он курашит и старый человек». Но его призыв не был услышан. Йемениты жаждали отомстить за смерть соплеменника и заподозрили, что Балдж хочет спасти жизнь Абд аль-Малика, потому что они оба маадиты. Соответственно, они продолжали настаивать, и Балдж, который, как и большая часть знати, сохранял лидерство только при условии подчинения требованиям солдат, не мог сопротивляться и позволил им схватить Абд аль-Малика в его доме в Кордове, куда он удалился, лишившись должности.