— Есть причина, по которой мой дед и тетка так нас ненавидят, не так ли?
Тетя Лили очевидно не ожидала такого вопроса, но по её глазам я поняла, что она что-то знала. Даже не так, она знала всё.
— Вы должны мне сказать, иначе я не смогу воевать с ними на равных. — надавила на тетю я.
Она сдалась.
— Видишь ли, Рич собирался узаконить отношения с твоей мамой, но вмешался твой дед, когда узнал о его романе, и был не доволен, мягко говоря. Поэтому заставил Рича жениться на Элен. Эштону казалось, что она подходит твоему отцу намного больше: умная, красивая, из богатой семьи и, что самое главное, ненавидела детей. Рич не хотел, тогда Эштон смог женить его шантажом. Либо Рич жениться на Элен по-хорошему, либо о его «бесстыдном романе» узнают. Твоя мама бы пострадала. Рич этого не захотел и согласился, но все равно продолжал тайком жить с Катериной. — на этом тетя Лили подозрительно замолчала, и я поняла, что дальше она расскажет про таинственное рождение Саманты, — А потом Элен затащила Рича в постель. Тогда о вас с братом никто не знал, только Филипп и я. Рич был счастлив знать, что у него есть кто-то, кто любит его просто так. Он дорожил вами и не хотел потерять, поэтому не стал говорить твоей маме о случившемся, зато Элен очень хотела, чтобы она узнала. После этого Рич остался один и возненавидел Эштона за то, что с ним так поступили. Эштон почти никогда ему не звонил, потому что Меган родила внуков. Он был увлечён ими, а до Ричарда, которому передали компанию, никому не было дела. Рич не стал это терпеть. Ему понадобился всего год, чтобы отобрать у Эштона и Меган их доли в компании и стать владельцем контрольного пакета акций, а потом он изменил завещание и передал вам все, что имеет на данный момент. Эштон и Меган по сей день не могут ему этого простить.
Папе не повезло еще больше чем нам. Он всегда жил одинокой жизнью. Сам по себе. Это ужасно. Я видела своих родственников всего пару раз в первые годы после смерти мамы, тогда я не была особо настроена на разговоры. Папа вёл себя с ними холодно. Он потакал моим выходкам. Я бесила тетю и деда. Я им не нравилась, потому что я была как бомба для них. Теперь я знаю, почему они ненавидят моего брата и меня. Я не дам своих отца и брата в обиду. Папа поступил правильно.
— Отлично, теперь я еду домой. Поздороваюсь с семьей. — бросаю я и встаю из-за стола, — Спасибо за еду.
Я встала. Меня никто и не собирается останавливать. Я даже не сомневалась в этом. Я просто пойду и попытаюсь заставить родственничков убраться. Я — Полин Алис Сарториус. Я — папина гордость. Обернувшись, я увидела, как Дэнни встаёт следом за мной и что-то шепчет на ухо тете Лили. Она хитро улыбается и интригующе хлопает в ладоши. Её глаза хитро прищуриваются, глядя мне вслед. Дэниел рассказал ей про предложение. Она довольна. Непременно. Эта женщина ждала этого. Ждала, когда Дэн сделает мне предложение. Почему этого ждали все кроме меня? Черт возьми, даже папа интересовался, как у нас идут дела. А Линка хороша! Она прямо спрашивала, когда наконец сей момент настанет. Ладно, чего душой кривить, я и сама счастлива, но на самом-то деле просто не хотела торопить события.
Тетя Лили не стала тормозить меня с расспросами. Она решила отложить их на потом. Гид и Сойер переводили взгляды с меня на Дэна и обратно. Они не понимали, что успело еще такого случиться помимо того, что мне вскрыли вены, иначе бы уже закричали что-то типа: «Ну наконец-то! Дождались!». Тем временем Дэниел догнал меня и сказал:
— Подожди пару минут. Я оденусь и возьму ключи от машины.
— Я и сама могу. — попыталась возразить я и заметила, как он смотрит на мои кисти.
— Конечно, с такими-то руками. — говорит он и усмехается, — Моя невеста собралась в клоповник к Ведьме, а меня оставляет дома. Вы в это верите, мисс Делакорт?
— Неслыханно! Вы правы, мистер Делакорт. — хмыкаю я и наблюдаю, как Дэнни переодевается, а потом подхожу и глажу его мускулистую грудь, — Спасибо, Дэниел. Не знаю, чтобы без тебя делала. Когда тебя нет рядом, кажется, будто земля из-под ног уходит.
Мы встретились глазами. Дэнни знает, что, когда я обращаюсь к нему его полным именем, я серьёзна как никогда. Я делаю это не всегда осознанно, просто пытаюсь даже на подсознательном уровне подчеркнуть важность своих слов. Дэнни давно заметил эту мою фишку. Он отнёсся к моим словам серьезно. Аккуратно взяв меня за руки, показал, что очень тронут, и только потом поцеловал. Так ласково поцеловал. Не дерзко и игриво, а мягко и уверенно. И вот он отстранился. Сам. Уголки его губ дернулись в легкой улыбке. Дэниел серьёзен. Я чувствую уверенность, которую он излучает, каждой клеточкой своего тела. Эта уверенность напрочь убивает ощущение загнанности в угол и безысходность. Благодаря Дэнни я снова начинаю верить, что все будет хорошо.
Дэн засовывает в правый карман брюк телефон, а в левый — бумажник с документами. Он привык ездить налегке. Я беру с тумбочки мобильник и иду за ним. Что? Я что-то забыла? Нет, мне достаточно телефона. Дэниел надевает поверх своей водолазки пальто и кричит на кухню:
— Мы ушли! Пока!
За нами закрывается дверь. Пока я проходила через хол и жилого дома, консьерж на меня так пялился, будто труп в морге увидел. Гад! Я жива! Ну, говорить про мрамор и роскошные кожаные диваны в холле не стоит. Эта роскошь уже всем приелась, я думаю. Кстати, почему квартиру не опечатали, а меня не отвезли в больницу? Когда мы сели в «Мерседес» Дэна, он сам заговорил, догадавшись, что я наконец обратила внимание на сею «мелочь».
— Я договорился с полицией, чтобы квартиру не опечатывали. Криминалисты сняли отпечатки пальцев, сделали все фотографии, заполнили все бумажки и уехали. — томно вздохнул Дэн и выехал с парковки, — Врачи сказали, что тебя желательно отвести в больницу, но мы с ними поговорили, и ты осталась дома.
— Ладно, спасибо. — притихла я и уставилась на дорогу.
Двумя часами позднее
Мы подъехали к особняку. От него веяло холодом, будто это не мой дом. Все казалось каким-то чужим. Зловещим. Поход туда не сулил мне ничего хорошего. И папа не встречает на крыльце. Я так хотела его увидеть. Он всегда ждал нас на ступеньках, когда мы приезжали. А теперь что? Клубок змей. Я не сомневалась в этом. Тучи собрались над моим домом. Сердце забилось в груди чаще. Я вылезла из машины. Дворецкий был уже тут как тут и забрал мое пальто, затем Дэниела. Нас проводили в столовую. Как странно. Сколько себя помню, никто так не ел даже по праздникам, все предпочитали просторную кухню. Столовке мы не пользовались. Даже сам папа говорил, что это аристократический моветон.
— Мистер Сарториус и Мисс Кинг обедают. Я накрою на вас. — ответил мистер Моррис и от себя шепнул мне на ухо, — Будьте осторожны с ними. Ваш дед не особо любезен на ваш счёт.
— Я учту, спасибо. — киваю я и захожу с фразой, — Добрый день, дедушка. Тетушка, я так рада Вас видеть.
Играю божьего одуванчика я безупречно. Сама невинность. Я готова морально к «тёплому» приему. Меня не ждали, а я приперлась и Дэниела со мной притащила. Делакортов Эштон и Меган ненавидят примерно так же, как и нас с Максом. Но Дэнни все равно. По его выражению лица я поняла, что он здесь только ради меня.
Меган цыкнула. Она сидела ближе всего ко мне. Эта женщина изменилась. Я запомнила её брюнеткой без ботокса, закаченного в лицо, и без этих навощённых ресниц. Сейчас же ей откровенно не шло. Эта искусственность ради продления уходящей молодости только выдавала ее возраст. Сколько она уже цветов волос сменила? Сейчас у нее платиновый блонд. Фи, что за мода на блондинок? Чем больше Меган молодилась, тем сильнее выглядела старухой. Вкусы в одежде у нее не изменились. Все так же по всем трендам и брендам, а не так, как самой нравиться. Вернее, ей вся вот эта вычурность нравилась. Она потерялась в ней. Что ж, её выбор.