— Тус, давай я ему рот завяжу, — предложил Бус, не выдержав очередную порцию моей болтовни.
— Все, молчу, чувак, — сказал я, решив, что не стоит всю дорогу ехать с кляпом во рту. Хоть имена этих горилл теперь знаю. Тус и Бус. Братья наверное. У Ронки имена одной семьи созвучны.
Бус с нескрываемым облегчением вздохнул.
Тус, не оборачиваясь, укоризненно качал головой и вел машину. Начало смеркаться.
Некоторое время мы ехали молча. Потом я все же нарушил молчание.
— Спросить можно?
— Валяй, — разрешил Тус.
— Только нормальным языком, — быстро добавил Бус, угрожающе помахав стволом своей игрушки.
— Зачем этот идиот, обсыпанный мукой, проклял меня абсолютным проклятием. Какой мне теперь интерес убивать даже за миллион реалов вашего врага. Я что, должен их на том свете потратить?
Бус тотчас довольно хрюкнул. Простой юмор ронки «догоняют» и им он очень нравится:
— Точно, чувак! На том свете твой миллион теперь ждут шлюхи с казино и картами.
— Шаман не должен был этого делать, — ответил Тус, не обращая внимания на замечание своего товарища. — Босс его поругал за это.
— И мне теперь должно быть легче от этого?
— Условия нашей сделки пересмотрены. По крайней мере, так сказал босс. Я не знаю, что там к чему. Мое дело маленькое. Тебе объяснит все Ауда, когда приедем. Выбор за тобой.
— Кто это? — спросил я, удивленный, что он без проблем выдает мне эту информацию, и не рассчитывая, что получу ответ.
— Законник. Адвокат босса.
Это мне не понравилось. Зачем он мне все рассказывает? Неужто рассчитывают на мое добровольное сотрудничество после все, что сделали? Может, снимут проклятие? Странно! Разве это возможно? Какая-то гангстерская банда Бриджпорта, точно не способна на такое, раз маги экстра-класса вроде Кулу-кулу не могут это сделать…
Уже порядком стемнело, когда меня привезли на какой-то склад в портовой части Бриджпорта. Подъехав к покрашенным в зеленый цвет металлическим воротам с облупившейся краской, Тус вылез из машины и грубо постучал по воротам ногой пятьдесят шестого размера минимум. Ворота жалобно запели, отозвавшись на такое насилие со стороны звериной силы микро-великана. Не удосужившись дождаться ответных действий за воротами, Тус вернулся к машине и снова сел за руль.
Через минуту ворота открыли, явив черный провал входа, ведущий сквозь тьму куда-то к одинокому фонарю под потолком, тусклому и едва освещающему центр склада. Тус аккуратно въехал вовнутрь и заглушил двигатель. Кто-то тут же захлопнул ворота на тяжелый засов, запирая им всякую надежду снова выйти отсюда живым.
У законника Ауды был отличный пиджак, не меньше пяти тысяч реалов. Днями напролет проводя время в ателье Шани, я научился отличать хорошую одежду от посредственной и плохой, приобретя глупую привычку оценивать ее стоимость с первого взгляда. Что было иногда полезно при расследованиях. Мгновенно определить на глазок социальный статус подозреваемого иногда дорогого стоит.
Ауда был зингару — представитель очень редкой в мире Ридии расы. В почти миллионном Бриджпорте их было всего несколько тысяч. Точно не знал никто. Они очень скрытны и занимаются неизвестно чем в своем узком кругу. У зингару смуглый цвет лица, довольно крупный нос и черные большие зрачки. А темно-коричневые или иногда и ярко-рыжие волосы напоминают гриву льва вокруг головы, создавая ощущения мультяшного льва-человека. При разговоре у них характерный акцент, очень необычный: густой и низкий. Между собой они разговаривают в частотном диапазоне, почти не слышимым человеческим ухом. Говорят, адвокаты-зингару пользуются этим на суде, переговариваясь между собой. Еще ни одному человеку не удавалось выучить язык зингару. Как и бывает с представителями чужой расы, нам, людям, зингару кажутся похожими один на другого и все на одно лицо. Хотя сами зингару отличают друг друга без проблем.
Законник сидел за столом, освещенный скудным светом керосиновой лампы, подвешенной под потолком к довоьно ржавому крюку, из толстой проволки. Электричества здесь не было. Или его специально выключили — было совершенно непонятно. По сторонам кто-то стоял, но разглядеть, кто, было невозможно. Металлический абажур на лампе высвечивал только стол в трехметровом круге света, и я видел только смутные тени в двадцати метрах вдоль стены, в расслабленных позах. Человек семь-восемь. Наверняка вооруженных.
Меня без разговоров усадили на стул. Ронки обращались с моим весом, словно я был ребенком. Зингару удовлетворенно кивнул мои провожатым — Тусу и Бусу, и те присоединились к теням вдоль стен.
Десять, подвел я итог своих вычислений. Плюс зингару. Говорят, у них бешеная реакция. Я начал прикидывать в уме свои шансы выйти живым из такой передряги. Сначала лампу. Потом его. Или, может, сначала его, потом лампу? Нехилая задача.
Ауда, видимо, что-то прочел на моем лице, или его удивил мой спокойный вид. Он почему-то решил начать с вежливого приветствия, прервав мои размышления на неосуществимой идее одновременно попасть и в него, и в лампу:
— Здравствуйте, Стрелок.
— Макс Лайт, — поправил я его. Акцент и странный, хрипловатый выговор зингару я люблю. Он неподражаем. Для любого землянина они, несомненно, вызывали бы любопытство и огромный интерес. Живые чужие, «инопланетяне». Да еще прекрасно понимающие людей, хоть и считающие их ниже себя. Намного ниже себя. И они это плохо скрывают. Может специально плохо скрывают. Такое на них похоже.
Зингару улыбнулся. Львиная улыбка.
— Очень приятно. Ауда Харийский.
Мне стало еще страшнее, чем было до сих пор. Убить зингару вообще смертный приговор сам по себе. Они мстительны, как чечены. А убить из клана Харии вдвойне. Во что же меня и Шани втянуло это мое пижонство со стрельбой. «Хосподи, прости мя!»
Однако посмотрим. Может, обойдется?
— В чем ваша проблема, мастер Лайт? — спросил Ауда, как-то странно сформулировав вопрос. Но я понял, что он имел в виду. Это одновременно была и проверка моего умственного уровня. Пойму ли я его заковыристый вопрос с подтекстом.
Я решил не валять дурака. Зингару не ронки. И даже не люди. Хитрить с ними опасно и обычно бесполезно.
— Я не убиваю людей по заказу. Это единственная проблема, тана Ауда1. (1Тана — уважительное обращение людей к зингару.)
— А как вы их убиваете?
— Только в случае самозащиты. Если меня вынуждают к этому.
Ауда наклонил голову.
— Разумное поведение.
— Благодарю, — сказал я. — Мне тоже так кажется. Вернее, казалось, пока я не встретился с вашими гориллами.
— Вы играете в шахматы, мастер Лайт? — спросил Ауда, сменив тему разговора и как бы, не замечая моей шпильки.
— Да, — ответил я, провоцируя его. — Я играю не хуже, чем стреляю.
У меня действительно был разряд по шахматам. Стоило попробовать расшевелить этого кота. Шахматы в этот мир принесли таинственные «иженеры», и это было одной из игр, умение играть в которую признавалось зингару эталоном интеллекта. Некоторые их философы даже додумались утверждать, что ради создания этой игры для расы зингару и было создано человечество. Какое-то время мне казалось, что он сейчас предложит сыграть. На мою и жизнь Шани. Я бы рискнул. Я уже видел в уме, как несут так знакомую с детства, гремящую фигурками внутри шахматную доску. Но зингару опять свернул не туда, куда я подумал:
— В этой игре существует ситуация, когда противники не могут ни выиграть, ни сделать ход.
— Обычный пат, — добавил я название к его описанию.
— Да. И мне кажется, мы сейчас в такой ситуации. Вы не хотите принять наше предложение. И вы понимаете, что мы не можем вас просто так отпустить. Но ваше поведение нехарактерно. Вы что-то скрываете. Я не могу пока отдать приказ убить вас за отказ принять наше интересное предложение.
— Оно не такое уж и интересное, — сухо заметил я.
— Разве? — Он удивился, неискренне и деланно.
— А отпустить меня и Шани вы не можете. В чем проблема? Я умею держать язык за зубами, — предложил я вариант.
Ауда покачал головой.
— К сожалению, это потеря авторитета. Если один человек откажется выполнить наше поручение, то может и другой. Отказаться. Вы должны понимать, как это влияет на дело.