***
Каракура, старшая школа XXX.
Уроки и истории никогда не были особо популярными среди учеников класса, где учился Куросаки Ичиго. Преподаватель, читавший предмет, через месяц должен был уйти на пенсию - так что откровенно ему было не до предмета, он готовился к своему уходу. Так что отсутствие преподавателя в классе не показалось ничем необычным...
Прозвенел звонок, староста положила на стол учителя журнал.
Класс откровенно планировал обсудить странное отсутствие целого ряда учеников, однако их ждал сюрприз.
Дверь с шорохом отошла в сторону.
- Guten Morgen, класс!
Полноватая фигура в светло-бежевом костюме-тройке прямо-таки излучала дружелюбие и позитив. Правда, ученики были все равно шокированы: на японца вошедший был похож меньше всего...
Круглое полноватое лицо, соломенного цвета волосы. Крупный острый нос и тонкий губы, сложенные в ироничной улыбке.
Глаза ярко-желтого цвета с интересом изучали ошарашенных учеников... Первой опомнилась староста:
- Класс, вста...
- А-а-атставить! - Слегка оглушенные подростки замерли.
Очки в стальной оправе блеснули в лучах солнца - и на секунда лицо мужчины скрыла тень, оставив лишь два светящихся пятна линз...
- Садитесь... - Мягкий бархатный голос вызвал на спине Тацузи целый ворох холодный мурашек.
Подростки сели.
- Итак... Я ваш новый преподаватель Мировой Истории. Кстати говоря, вам на редкость повезло - я являюсь самым лучшим преподавателем Мировой Истории, особенно истории двадцатого века.
После столь самодовольного заявления преподаватель отодвинул стул, осмотрел его, грустно вздохнул:
- Придется менять - на таком я себе спину поврежу раньше, чем вы выпуститесь...
Желтый глаза остановились на учительском столе, после чего преподаватель улыбнулся... И одним незаметным глазу движением уселся прямо на край стола, закинув ногу на ногу.
Тацуки сморгнула: мужчина двигался очень легко, непринужденно. Видно было, что некая полнота вовсе не мешала движению.
- Итак, позвольте представиться - Макс Монтана...
Урок проходил оживленно. И даже в некоторой мере экстримально: преподаватель включил проектор и вывел на него картинку. Перекошенную морду, оскалившуюся клыками, а внизу была надпись: "ВАМ КОНЕЦ!!!", после чего, насладившись вытянувшимися лицами подростков, сообщил:
- Достали листочки и поделились на варианты...
За десять минут "блиц-опрос" был написан, листочки собраны, а еще через пару минут преподаватель задумчиво снял очки и протер их платочком, после чего так же задумчиво водрузил очки на нос.
В классе стояла идеальнейшая тишина.
- Н-дааа... - Преподаватель помолчал, после чего еще раз повторил - Н-да... А скажите-ка мне крайнюю тему, которую вы проходили? Эм, прошу прощения... Тацуки?
- Японо-китайская война! - Девушка встала и ответил на вопрос.
- А дальше идет что?
- Русско-японская война, сенсей! Так же англо-бурская и...
- Достаточно. - Блондин поморщился и одним движением смахнул листки с тестами в мусорную корзину.
Откуда-то с задних рядов раздался полный облегчения вздох.
- Садитесь. - Монтана встал за проектор, картинка с перекошеной рожей исчезла и сменилась другой, картой мира. Политической, за 1900 год, согласно надписи вверху.
- Честно говоря, ваши знания мировой истории не так уж и плохи. Дам вам перечень параграфов и конспекты, потом перепишите - и все будет прекрасно. В конце концов до начала двадцатого века мало что действительно масштабного и интересного происходило.
Патриархальные и травоядные времена. Кстати, если вы в чем-то сомневаетесь или не согласны, можно не поднимая руку и не вставая сделать замечание с места... Ну же, не стесняйтесь!
Тацуки вздрогнула. Она как раз подумала о том, как можно назвать травоядными Столетнюю войну или революцию во Франции. Собственно, этот вопрос она и задала:
- Сенсей, а разве можно назвать девятнадцатый век...
- Замечание. Я не "сенсей". Я - "герр Монтана", "герр преподаватель", в конце концов просто - "преподаватель".
Что касается вашего вопроса - девятнадцатый век был богат на войны: Российская Империя схватилась с Турцией, причем не один раз. Наполеон стал "завоевателем Европы"... Не на долго, правда - дурак, решил на Восток отправиться.
Российская Империя не единожды схватывалась с Турцией...
- Но мы им наваляли... - Один из учеников решил вставить свой комментарий.
Учитель в ответ пронзил его взглядом желтых глаз (из заднего ряда послышался кашель), и заметил:
- Русско-японскую войну тоже будем изучать. Кстати, редкий случай, когда победитель оказывается все же в проигрыше...
Блондин откашлялся:
- Итак, двадцатый век. До сих пор спорят, когда он начался: с наступлением 1900 года? Или же с отметки 1901? Путаница усугубляется наличием так называемых юлианских и григорианских календарей - многие страны жили по разным стилям летосчисления.
Экономистам и логистам того времени, занятым составлением расписаний поездов и расчетом тех или иных дат жилось нескучно.
Я считаю, что двадцатый век "по-настоящему" начался с первым выстрелом на южном побережье Африки.
Именно там началась Великая Война, которую по причине недостатка романтики большинство историков называет просто - "двадцатый век".
Запомните - весь двадцатый век есть просто война, разделенная годами временных перемирий. И эта война продолжается до сих пор... Достаточно посмотреть выпуски новостей - я имею ввиду, мировых, а не тех, что рассказывают о рождении нового детеныша панды в токийском зоопарке...
Гипнотический голос, казалось, проникал прямо в подсознание...
***
Лас-Ночес.
Кригу нравился сон.
Макс любил неспешное угасание своего разума и странные картины, возникающие в воображении. На сны влияют внешние факторы и пережитое за день, и если человеку снятся пингвины - вполне возможно, что он забыл закрыть окно и ему холодно.
Но сны фраксиона всегда были воспоминаниями. Когда - грустными, когда - веселыми, когда - бредовыми. Сейчас же подсознание решило порадовать блондина неопределенностью и предвкушением...
Кладбище.
Тихое и мирное - как и положено, если, разумеется, умершие не укушены вампирами.
Солнечный день - лучи проникают сквозь листву причудливо изогнутых вязов. Перед ним - могильная плита, а чуть в стороне на скамейке для посетителей сидит девушка... Нет, девочка.
Ей всего пятнадцать лет.
- Между прочим, воспитанные люди здороваются. - Голос пока не имеет властной интонации, но вот язвительности и чувства собственного достоинства хоть отбавляй.
- Прошу прощения, фройляйн. Добрый день. Просто я не хотел мешать вашему... Эм... Общению с усопшим.
"Забавно, у нас похожие очки".
Девчушка слегка ухмыляется:
- Я не навещаю усопших. Я навещаю их могилы - это разные вещи.
Глава "Миллениума" переваривает услышанное.
Впрочем, из всех слов есть только одно, описывающее его состояние.
"Восхитительно".
- Ваш отец? - Почему бы не поговорить с... Кем? Пожалуй, что со врагом. Правда, она еще об этом не знает...
- Да. Он умер месяц назад. - Вообще-то две недели. А следом за ним "умер" и дядя.
- Сочувствую. Но он наверняка уже там, где души всех воинов - в Валгалле...
- Он умер не в бою.
- Но он определенно был воином. Иного объяснения вашему твердому характеру я найти не могу. - Криг улыбнулся.