– Дочка отойди! – угрожающе прошипел капитан. – Я не собираюсь стрелять, это исключительно для нашей общей безопасности.
Даша прижалась плотнее, по ее щекам текли слезы, она дрожала.
– Расскажите, что вы там обнаружили? – капитан кивнул матросам.
Один из них, тот, который держал огнетушитель, несмело шагнул вперед, крепко обнимая свое импровизированное оружие, сбивчиво заговорил:
– Трупы. Там, в этом… в подвале, – запинаясь, начал он, его голос дребезжал, руки тряслись, в такт словам. – Там все наши… хозяин, гости… в холоде они. А в подсобке что у «дизельной», Вовчик… тоже мертвый. В груди гарпун, лицо белое, что сама смерть, перекошенное, мать родная не узнает…
– Подтверждаю. Я все видел! – поддакнул ему второй. – Ужас, я чуть было сам не умер от страха. Раньше такое только в кино видеть доводилось, но там постановка, не по-настоящему все, я понимаю, тут же…
– Зачем? – взгляд ледяных глаз капитана буравил меня.
Мне очень захотелось ответить, но я почему-то не смог. Странно, ведь мне же было что сказать! Да я почти выследил убийцу из тумана. Я был свидетелем всех его злодеяний! Жаль только лица не разглядел, одну лишь туманную маску…
Вместо меня заговорила Даша:
– А почему вы решили, что это он? – ее голос в сравнении с голосами обвиняющих меня матросов звучал спокойно и уверенно. Ее словам хотелось верить, более того, им верили.
– Так больше некому, – растерянно пробормотал матрос с огнетушителем. – Мы пересчитали тела – там все. Не хватает одного Саныча. Но от него… ступня осталась. Сами мы этого не делали, остальные все мертвы…
– А вы точно знаете, сколько человек на борту… было? – не унималась девушка.
– Конечно, ведь в международные воды вышли, все формальности… проверяли нас. Разрешение, документы, все законно… – продолжал матрос, уже и вовсе неуверенным тоном.
– И с каких это пор у нас все по закону? Вспомни папа того малайца, которого Валера в Сингапуре прихватил? Да, того, который на другом краю земного шара оказался? Это было законно? – Даша повернулась к отцу. – Законно я спрашиваю?
Тот смущенно пожал плечами, нехотя убрал пистолет.
– Ладно, ты права, пусть лишь частично. Да, у нас могло произойти все что угодно. Мир так устроен, то, что делают люди имеющие деньги, в любой стране законно, – капитан легонько отстранил девушку, наклонился ко мне, внимательно посмотрел в глаза. Во всем его облике сквозило недоверие. Мгновение тишины, затем он покачал головой, повернулся к матросам. – Сделаем так – этого под замок, сами вылавливайте Серегу, он днище осматривает, и еще раз обшарьте все закоулки. Надо заглянуть в каждую щель, в каждую нишу, в каждый ящик каждого стола. Может действительно зайцы завелись? Но если никого не найдем…
– Найдете, обязательно найдете! – воскликнула девушка. – Я точно знаю…
– Если не найдем, тогда как угодно: на резервном двигателе, под парусами, на веслах, просто вплавь, доберемся до Мурманска и сдадим его в полицию. Не хочу я связываться с норвежскими властями, – закончил свою мысль капитан и снова навел на меня пистолет. – Вставай и вперед!
Матросы поставили меня на ноги. Поддерживая, подвели к той двери, из которой в «рубку» зашел капитан, один из них толкнул ее, открывая, меня втащили в длинный и узкий коридор со стенами, обшитыми резными панелями. По обеим его сторонам двери, одинаковые, деревянные, окаймленные металлическим уголком…
Меня подвели к одной из них. Открыли, подтолкнули. Я сделал шаг, переступил через порог. Тот же миг будто нечаянно, один из матросов выставил вперед ногу, я споткнулся и упал на пол. Быстро обернулся, уловил тень злорадной ухмылки на обоих лицах. Одинаковые гримасы делали матросов близнецами, в их глазах, одинаковый, загорелся злобный огонек. Я вдруг подумал, а что если это не банальная злоба, вызванная неведеньем? Что если это они? Если это кто-то из них? Добился своего, убрал меня с дороги, а теперь радуется тому, что я не смогу ему помешать? Может быть, очень даже может! И это точно тот, который подставил мне подножку. Жаль я не заметил, чья это работа!
Дверь захлопнулась. Лязгнула защелка, в замочной скважине провернулся ключ. Послышался противный скрежет, будто по полу передвигают что-то тяжелое. Сильный удар в дверь, затем еще один, слабее, наверняка баррикадируют, боятся, что я смогу выбраться и сам во всем разобраться!
Подниматься было тяжело. Скорее всего, последствия укола. Голова, лишь только удалось оторвать ее от пола, закружилась, ноги подкосились, но выдержали, послушно приняли на себя мой скромный вес. Чтобы им помочь, я ухватился за столик, привинченный к полу, замер, тяжело дыша и покачиваясь.