Я сжал зубы и ответил на военный манер.
— Так точно!
— Зачем ты смотрел на меня? Я тебе не нравлюсь? Считаешь меня уродом?
— Никак нет!
Нам приходилось кричать. Из-за шума в машинном отделении, по-другому было никак.
Йорой пах довольством. Он наслаждался моим унижением. Но время шло, и он отстал от меня.
— Главный над второй машиной⁈ — Выкрикнул он.
— Я! — Ответили ему, откуда слева от меня. Поворачивать голову я не стал.
— Это дойная корова теперь твоя проблема. Обучишь его всему. Понял?
— Так точно!
— Все по местам. Сменить вахту. Приступить к работе. Разойтись!
Все молчаливо разошлись по своим постам. Меня за собой поманил мужик в рабочем комбинезоне. Я присоединился к нему, как и еще несколько человек.
Мы обошли огромный двигатель, и подошли ко второму такому же, где и сменили ребят. Ефрейтор, который стал моим начальником, кивнул другим мужикам и они ушли, уже зная свои обязанности.
— Пойдем, — прокричал он мне в ухо и отвел меня в свою каморку, где можно было посидеть, отдохнуть, попить чай и поговорить. Дверь закрывалась, и глушила грохот, который не давал нам нормально общаться.
— Кай Левший, да?
Я кивнул.
— Я механик-ефрейтор, Рахим. Буду твоим временным начальником.
Я снова кивнул. Разговаривать не хотелось. Грудь болела. Заглянув за ворот сырой рубашки, я заметил большие «водяные» пузыри от ожога, вызревшие у меня на коже.
Ефрейтор тем временем достал из шкафа мазь. Я хотел отказаться, но…
— Бери-бери. Ты не первый, кто попадет под руку нашему командиру. А мазь проверена. Через час останется только покраснение, а завтра ты и забудешь об этом. Он бил не в полную силу, иначе ты бы просто сварился заживо.
Я все еще держал язык за зубами, но мазь взял.
— Не доверяешь? Правильно. Следи за языком. Если начнешь болтать лишнее, об этом доложат младшему лейтенанту. Мне нужно объяснять тебе, что будет дальше?
— Не нужно, — морщась, ответил я, сняв потную, грязную после моего падения на пол рубашку, и втирая в грудь густую, зеленую мазь. Пузыри на груди начали мерзко лопаться, причиняя боль сразу за которой приходило облегчение.
Как только я закончил и вернул ему оставшуюся баночку с мазью, он вручил мне куль с моей рабочей одеждой.
— Сейчас переоденься здесь, а потом приходи на смену уже в ней. Прачечная на одну палубу выше. Стирать вещи приходится после каждой смены. Сам видишь, в каких условиях мы работаем. Так что комплекта два. И еще, — он понизил голос, проверил, не стоит ли кто-то за дверью, снова ее закрыл и только потом заговорил. — Не смотри на лицо Йороя.
Я проворчал.
— Меня уже предупреждали об этом. Да и сам я уже уяснил.
— Говорили, и ты все равно посмотрел?
— Не ожидал увидеть… ЭТО.
Рахим хмыкнул.
— Командование и старшие офицеры ценят нашего младшего лейтенанта за его третий глаз и многое ему прощают. Нужно быть осторожнее.
С досадой и злостью в голосе, я спросил.
— Что в нем такого особенного⁈
— Своим мерзким глазом он видит сквозь туман. Это время от времени пригождается и даже наш капитан относится к Йорою покровительственно. Ты же не будешь делать глупостей? — Спросил Рахим, требовательно смотря мне в глаза.
— Я все понял. Не буду, — мрачно заверил я ефрейтора, что ждал от меня ответа.
— Это хорошо. Теперь поговорим о твоих обязанностях. Ты быстро научишься, тут нет ничего сложного. Пойдем. Покажу все на практике.
Смена закончилась через четыре часа, и я взмыленный и уставший направился вместе со всеми в прачечную. Дождался своей очереди и передал вещи в стирку. Снова ждал, когда их мне вернут, и с сырыми вещами вернулся в кубрик. Нитка-ловушка была на месте.
Натянув под потолком кубрика веревку, куда я повесил сушиться одежду, я упал на кровать и заснул.
Проснулся из-за урчания в животе. Проверил свой будильник, который забрал из Плеши вместе с другими вещами и, взяв полотенце, зевая во весь рот, пошел принимать душ и бриться. Приводить себя в порядок перед завтраком.
Было время подумать о вчерашнем. Вспоминая тот удар ученика и его заклинание кипящей воды — не знаю, к сожалению, его настоящего названия — я пришел к выводу, что это мусор, а не заклинание. Он потратил две секунды, чтобы материализовать в руке воду, а потом еще кидал ее. Будь я расторопнее, успел бы отскочить, а даже если нет, от этого заклинания защитит любое препятствие. Сам я мечтал о чем-то защитном и наверно нужно еще что-то, чтобы лечить себя. Это был бы идеальный вариант. А атаковать… Ну, у меня есть револьвер.
День прошел без происшествий, и я снова заступил на службу. Так прошла целая неделя. Я уже не был новичком и знал что делать. Поливал маслом движущиеся части двигателя. Проверял запасы керосина в баках. Помогал кочегарам таскать уголь для их котлов, что давали нам горячую воду. Бегал с тряпкой, убирая потеки смазки. Драил засаленную палубу. Красил стены. Менял лампочки. Тянул проводку взамен сгоревшей. И старался не попадаться на глаза младшему лейтенанту. Не всегда это выходило. Тот сам меня находил, придирался к моей работе и наказывал, кидая в меня свой шар кипящей воды. Иногда я уворачивался, а иногда нет. Это стало своего рода игрой, в которой я всегда проигрывал, так как сам нападать не решался. Это было бы ошибкой.