Титэа рассеянно улыбалась, кивала. Послушно заглядывала на ходу в узкие окна, искала взглядом зеленую крышу. Но думала о море, о волнах, разбивающихся о берег. О пене, шипящей на ступенях храма, о воде, медленно высыхающей в раковинах на белом алтаре. И о флюгерах, крутящихся над крышей пустого маяка.
Но если все получится, у приморского маяка будет новый хранитель. Даже двое.
– Значит в этот раз пришла отправить письмо? – спросил хранитель, когда они добрались до круглой комнаты. Слова уже давались ему нелегко, он тяжело дышал после долгого подъема, но не думал умолкать: – Ну что же, что же, приступим!
Он вытер пот со лба и поспешил к столу, вытащил лист бумаги, чернильницу и перо. Обернулся к Титэе, взмахом руки указал на кресло.
– Письмо в главный маяк на восточном побережье. – Титэа села, расправила платье. – Но прежде я хочу спросить у вас совета, хочу узнать, стоит ли посылать это письмо.
– Ты ж писала уже, но они никого не прислали? – Хранитель нахмурился, припоминая. – Ведь так? Ну а если там решили, то что ж тут посоветовать…
– Да, никого не прислали и едва ли пришлют, – согласилась Титэа. – Но позволят ли мне самой обучить того, кто может стать хранителем? Я знаю, как ухаживать за маяком, умею принимать и отправлять послания. Мой отец, Халь Вени, всю жизнь изучал науку о ветрах. Записывал их пути, собрал множество книг. Будет ли этого достаточно?
Хранитель задумался, подпер голову рукой. Титэа ждала. Следила, как сквозняк колышет алую бахрому оконных занавесей, шелестит на столе бумагами. Новый порыв ветра забрался в широкие рукава, заставил невольно поежиться. И в этот миг хранитель, словно очнувшись, подхватил перо.
– А, мы им так напишем, что не откажут! – сказал он азартно и весело. – Я вот считаю – благодарны тебе должны быть! Где это видано, жрица заботится о маяке, меняет маховики! Сейчас, напишу так, что поймут…
Его голос превратился в невнятное бормотание, и в такт ему по бумаге заскрипело перо.
Хорошо бы в главном маяке и вправду разрешили, тогда у маленьких беглецов появился бы свой дом. Безопасное пристанище, откуда никто не посмеет их забрать, – ни родственники, ни служители Брата Ночи. Удастся ли уже сегодня получить ответ? Титэа договорилась встретиться вечером с Чету и его друзьями и надеялась принести радостную весть. Но обрадуется ли он?
«Должен, – решила Титэа. – Отведу его на крышу, к флюгерам. Пусть, как и Чету из рода Совы, послушает, о чем поют ветра».
– Вот так, готово! – Хранитель обернулся и вручил ей письмо. – Помощник мой где-то внизу, вечно его не дозваться… Сможешь сама подняться к машине, отправить послание? И подожди там, должны быстро ответить, это ж главный маяк! Только осторожней с чернилами, не испачкай платье – а то скажут, что запятнал одеяние жрицы. На тебя-то море не прогневается, а на меня может!
Титэа засмеялась и поспешила наверх.
Насколько же здешний маяк был выше, чем тот, где выросла Титэа! Не удивительно, что хранитель не захотел лишний раз подниматься по крутым ступеням. Лестница сделала пять или шесть оборотов и лишь тогда привела к распахнутой двери. Титэа переступила порог и замерла в растерянности.
Здесь была не одна, а целых три машины. Огромные, сияющие медными ручками и стальными шестеренками. И в каждой машине – несколько барабанов и сотни замерших над ними игл, издалека похожих на хищные рыбьи пасти. Отсюда можно было одновременно отослать десятки писем. Но сейчас в комнате царило молчание – лишь высоко, над крышей, перекликались с ветром флюгеры.
Стряхнув оцепенение, Титэа подошла к ближайшей машине. Закрепила письмо на откидном столе, принялась крутить рукоятку и перемещать иглы. Они опустились на барабан, вонзились в покрытую воском поверхность. Вал вращался легко, шестеренки бесшумно цеплялись друг за друга, и вскоре под потолком раздалась музыка.
Титэа закрыла глаза, слушая песню хрустальных бусин. Отец говорил, что легко может различить, как слова превращаются в звон, а звон становится ветром и летит к другому маяку, к флюгерам, ждущим его. Но Титэа слышала лишь мелодию, прозрачную, легкую, стихающую в вышине.
Сумеет ли Чету из рода Белки изучить голоса ветров?
Титэа мотнула головой, прогоняя сомнения. Конечно сумеет, если захочет. Ведь Чету из рода Совы говорила, что на крыше маяка ветров можно услышать все. «Прошлое и будущее, далекое и близкое».