— Охрана! — я не узнавал голос обычно спокойного доктора. Он превратился в оглушительный визг, почти материальный в своей пронзительности, — шокеры сюда! Немедленно, пока эта тварь полностью не освободилась!
Такого мощного притока сил, как прошлый раз, я не ощутил: энергия поступала из содрогающегося тела Фёдора, но тут же исчезала, словно во мне имелось отверстие слива, которое забыли заткнуть. Некоторая, ничтожная часть, всё же уцелела и это позволило мёртвому телу разорвать оставшиеся путы и сесть на каталке.
Санитар кулем обрушился на пластиковый пол и замер, более не напоминая человека. Зина, испуганно открыв рот, отступала к стене и вертела в руках чёрную дубинку, точно напрочь позабыла о способе её применения. Анастасия Ивановна скалила ровные белые зубы парой шагов дальше. В алом мерцании тревожных ламп доктор весьма напоминала кровожадного вампира из дешёвых ужастиков. Кажется, упырь готовился к атаке.
— Охрана, чёрт побери? Всех уволю!
Загрохотали тяжёлые шаги. Вроде бы звук раздавался с обеих сторон длинного коридора, украшенного лишь плотно закрытыми дверями и прямоугольными светильниками, которые нервно вспыхивали алым цветом.
Я попытался спрыгнуть с механической каталки на пол, однако ноги тут же подломились и голова со стуком хлопнулась о пол. Плевать, я всё равно давным-давно мёртв. Нужно лишь вырваться прочь из этого проклятого места и добраться до заветной поляны в лесу, где горит дружелюбный огонь, и парочка девушек неторопливо пляшет вокруг костра, поднимая руки к ночному небу, пронизанному хвостами падающих звёзд.
Пожалуйста, отпустите меня туда! Дайте окончательно умереть…
Я сумел встать на ноги за мгновение до тог, как электрическая дубина первого охранника врезалась под колени. Я удержался на ногах, неуклюжим жестом отшвырнув нападавшего к стене и попытался двинуться вперёд. Ещё несколько мощных ударов, каждый из которых отдавался во всём теле, всё же сбили меня на колени.
Мёртвому всё равно, и я продолжил ползти вперёд, не обращая внимание на град электрических разрядов и попытки прижать к полу. Назойливая оса продолжала жалить в шею и очень хотелось отогнать её, прихлопнуть насовсем. Жаль не получится; одна из рук почему-то оказалась за спиной, а вторую настойчиво выкручивали, пока я не ткнулся лицом в блестящий пластик, отражающий багровые сполохи тревожных огней.
— Осторожнее! — продолжал верещать пронзительный голос ядовитой осы, истыкавшей всё тело своим жалом, — не прикасайтесь к открытой коже! Это — смертельно опасно. Уберите труп.
— Да не истери ты, — кто-то омерзительно дыхнул в лицо и меня перевернули на спину, — взялись: раз-два…
Мертвеца вновь положили на каталку и принялись защёлкивать ремни, возвращая телу неподвижность, как и положено покойнику. Кажется, я плакал, потому что чёрная фигура с разорванным ремнём в руках расплывалась и двоилась.
— Ну ни хрена себе! — бубнил испуганный баритон, — я такой штуковиной крузака из болота вытаскивал. Это чего вы тут такое делаете? Роботов-убийц?
— Леонид Константинович, занимайтесь своим делом и не суйтесь в наши, — в лицо ударил ослепительный свет, перемещаясь из одного глаза в другой, — оставайтесь пока здесь, с нами, мало ли…Проклятие, что на эту тварь нашло? Зина, поехали, хватит ныть.
— Отпустите меня, — губы двигались сами по себе, а слёзы, теперь я хорошо ощущал их ледяные укусы, катились по щекам, — отпустите меня…
— Ишь, на свободу хочет, — кто-то коротко хохотнул и ткнул в меня дубиной, вызвав короткую вспышку боли, — прикинь, какой шухер может устроить такая хрень, если её в город отпустить.
Я уставился на говорившего: широкоскулое одутловатое лицо, покрытое чёрными крапинками щетины. Тёмные пустые глаза под низким лбом не отражали ровным счётом ничего. Мертвец, как и все они, как и весь мир вокруг.
Я видел своё лицо. Память подсказывала, дескать раньше оно выглядело иначе, но как — отказывалась подсказать. Отражение показала одна красивая девушка, которых ещё пускали ко мне прежде. Красивые молодые девушки с планшетами в ухоженных пальцах долго беседовали со мной, интересовались ощущениями и желаниями. Одна из них назвала меня падшим ангелом и показала, как я выгляжу.
Бледная кожа и жёлтые глаза, длинные белые волосы совершенные черты; нет, я нисколько не походил на уродов, охранявших каталку во время этого нисхождения в ад.
А тогда я ещё был жив и посмеиваясь над словами собеседницы, прочитал ей: