Штоф опёрся о стол с намерением незаметно нажать кнопку вызова охраны. Слабоумный усмехнулся и несильно ударил Штофа по руке рукояткой пистолета – Штоф вскрикнул от боли. «Скоро пальцы посинеют», – машинально отметил он, – «не смогу оперировать».
- Для непонятливых повторяем: где твои дружки? Куда они уехали? Где их дети? Отвечай! – второй говорил тихо, но голос звенел от напряжения и бешенства.
И Генрих понял. Вот что им нужно. Им нужен Мендес. Им нужны его разработки. Они явились в клинику, потому что сюда попасть легче, чем в Дом Хозяина. Это непорядок, он давно подумывал и даже намекал, что клинике необходима надёжная, реальная охрана, ведь здесь лежат больные люди!
А эти считают, что Генриха легко напугать. Они ошиблись, увы. Генриху стало смешно. Неужели они всерьёз думают, что он может предать свою единственную любовь? Кажется, его разбитые губы даже попытались улыбнуться.
- Вы ошиблись и зря теряете время. Я не знаю того, что вам нужно! – твёрдо и уверенно сказал он. Новый удар заставил его опрокинуть столик с инструментами. Толстое стекло разбилось, один из кусков порезал предплечье – кровь тут же окрасила засученный рукав халата. Пока Штоф пытался подняться, гориллообразный с любопытством разглядывал инструменты, со звоном и грохотом разлетевшиеся вокруг кресла. Второй – видимо, главный, - терпеливо ждал, пока Штоф доберётся до кушетки. Скверно. Ах, как всё скверно. Надо попробовать радикальный метод. Может быть, инерция массы поможет ему вырваться в коридор?
Собрав все силы, Штоф одним броском рванулся к двери. Дверь оказалась заперта на ключ, она лишь слегка содрогнулась. Всё напрасно. Надо было прыгать в окно… Но Штоф прекрасно понимал, чем грозит ему падение с третьего этажа.
- Ну, ты всё проверил, можно продолжать? – ласково осведомились сзади, и на Штофа обрушилась серия страшных ударов. С ним не церемонились, он не был важным звеном, всего лишь – крошечный винтик. На нём срывали озлобление и неудачу. Генрих потерял сознание, а очнулся на кушетке от нестерпимой боли в руке – похоже, она была сломана. В голове шумел прибой. «И давление подскочило…» - отметил он спокойно, отстранённо. – «Нет, больше похоже на сотрясение мозга».
О Господи, о чём он думает? Не всё ли равно. Самое главное – не сломаться. Даже если он скажет всё, что знает, его не отпустят живым. Он никому не нужен. Но он не скажет. Никогда. Штоф не хотел стонать, чтобы не выдать возвращения на этот свет. Но стон вырвался помимо воли.
- Жив? – гладкая рожа спокойно и деловито придвинулась вплотную. – Это хорошо, что жив. Будем продолжать. Тут у тебя интересные предметы имеются, ты у нас прямо будто инквизитор какой. Любопытно будет испробовать их на тебе. А пока попробуем поговорить.
Молодчики усадили Штофа. Верзила приставил к его левому колену пистолет.
- Вот так. Будем упражняться. Мы – в стрельбе, ты – в членораздельной речи. Начинаем с самого начала. На счёт «три» стреляю. Итак. Где они? Координаты, места, имена. Всё по порядку, по очереди. Раз…
Штоф тяжело вздохнул. Эта боль… не думать о ней. Думать о прекрасном. Елена – светлая, чистая, единственная. Я счастлив, что ты есть. Виктор – приятель студенческих лет, так и не ставший другом. Упрямый гений, ревнивый тиран. Ты был прав, ревнуя меня. Рано или поздно – я повторил бы попытку завоевать твою жену.
- Два! Ты онемел?
Мария, славная девчушка. Ты могла бы быть моей родной малышкой. Я помню твой первый крик, твой взгляд и робкую улыбку, твои пальчики, схватившие меня за щеку…
- Три!
Раздался щелчок, пуля вошла в колено, превратив кость в месиво, и Штоф скорчился от страшной боли, не в силах сдержать крика. Боль смяла и оглушила его, уничтожила и поглотила. Они ошиблись. Уроды и недоумки. Они слишком далеко зашли. Он остался без рук и без ноги. Теперь и вовсе нет смысла что-то говорить. Проще забыть. Легче умереть. Чёрная дыра засасывающей боли. Кровь. Слишком много крови.
А пистолет приближался к здоровой ноге.
- Ну, говори же – хуже будет, - почти пропел верзила. А разве может быть хуже?
- Погоди, Гуля, это примитивно, - горилла повертел в воздухе каким-то металлическим предметом знакомых очертаний. – Зачем пули зря тратить? Обойдёмся подручными средствами.