Двое стражников то и дело ёрзали на месте. От одного положения тело быстро затекало и хотелось размяться. Чего не сказать о Бранде. Он словно врос в скамью и почти не шевелился. Можно подумать, что и вовсе окаменел, но вздымающаяся грудь убеждала в обратном.
Тамина же тем временем проворно забравшись с ногами на скамью, задумчиво разглядывала присутствующих. Причем хоть и задумчиво, но доброжелательно. Как котят в коробке на рынке. Только что не тискала.
И вот что творилось в её голове, тут не скажет уже никто! Человек, способный видеть и знать больше прочих… ну он вряд ли поддается логическим объяснениям. Знает ли она что-то, чего не знают они? Видела ли она ближайшее будущее, а потому так спокойна? Поди пойми…
— Я есть хочу, — вдруг сказала Аманда, нарушая молчание. Это оказалось настолько неожиданно, что все вздрогнули.
— Поздравляю. Поедите на корабле, мисс Чейз, — ответил ей Райан.
— Тогда всю оставшуюся дорогу я буду урчать. Поверьте, звуки не самые приятные, — безразлично пожала плечами та.
Её дело предупредить, потому что желудок уже был готов начать песнопения. При смерти ты, пленница или просто сидишь у себя в кабинете — неважно. Организм Аманды всегда бунтовал если не получал подзаправку. Адриан порой шутил на этот счет и обзывал её маленькими прожорливым китёнком из-за издающихся внутриутробных звуков.
— Думаю, мы переживем это, — улыбка тронула уголки губ Бранда.
— Я бы тоже чего-нибудь перекусила, — вклинилась в разговор Тамина. — Сладкого… Персикового щербета, например.
— А я бы не отказалась от прожаренного мяса… — с наслаждением закатила глаза Аманда.
— Запечённые в карамели яблоки…
— Копчёная рыба в лимонном соусе…
Адриан, позабыв о серьезности, со снисходительной улыбкой покачал головой.
— Девушки. Что с них взять? — усмехнулся он удивленному в который раз за сегодня Райану. Ещё бы, впервые ему попались такие легкомысленные заключенные. Их везут на потенциальный суд, грозящий перейти в непосредственную казнь, а они мечтают о еде.
— Да уж… — начал было он, но тут послышалось истерическое конское ржание. Телегу сильно тряхнуло и завалило на бок.
Всё смешались в кучу, в которой чудесным образом никто не успел себе что-нибудь сломать. Мужчины попадали на девушек, вдавливая их в деревянные подпорки. Придавленная Тамина пискнула, а Райан, нависший над ней, уже шустро распарывал выхваченным из-за пояса кортиком просевший тент.
Снаружи всё гремело и грохотало. Топот, крики, галдеж. Хватило одной проделанной щелки, чтобы понять, что происходило снаружи.
— Дьявол, — проскрипел зубами Бранд, давая знак своим ребятам, застрявшим под скамьями. — Нападение!
Те поспешно стали вылезать, наступая всем подряд на руки и ноги. Аманда озлобленно рыкнула, выдергивая бедные пальцы из-под чьего-то сапога.
— Я же говорил, кретин! — Адриан, уже принявший более-менее удобное положение, требовательно вытянул скованные руки. — Освободи, я помогу. — Райан с сомнением посмотрел на него. Затем на оковы. Затем снова на него. — Давай же, у нас мало времени, — поторопил его тот. — Ты не справишься. Вас слишком мало.
Что-то либо предпринять они всё равно не успели. Широкое лезвие томагавка рассекло тент, чудом не задев голову Аманды. Яркое солнце на мгновение ослепило. Девушек без лишних церемоний схватили за шиворот и выволокли наружу.
Отбиваться было заведомо бесполезно, так как количество соперников превышало их раза в четыре, если не больше. А какие у них были лица… заветренные, с малоприятными рубцами на коже и язвенными нарывами. Жёлтые, покрытые пятнами кариеса неровные зубы, спутанные волосы, дикие одежды, похожие больше на лохмотья и отвратительный запах пота.
Райан отбивался как мог, но когда на тебя наваливаются пятеро, шансов маловато. Адриану приходилось и того хуже, со скованными руками он только и мог, что орудовать локтями. Силы были неравны.
Девушки не отставали от мужчин. Даже Тамина оказалась на удивление бойкой и не готовой так просто сдаться. Они обе брыкались, пинались, даже пытались укусить волочащие их по горячему песку грязные руки, но что слону залп гороха?
В какой-то момент на их головы были надеты вонючие мешки, исключающие возможность что-то видеть. Аманду схватили за руки и ноги и потащили куда-то. Тамина оказалась грубо переброшенной через плечо. С каждым шагом крики и шумы становились тише, а потом их перекинули на что-то высокое, мягкое и не менее вонючее, чем мешок. Запоздало стало очевидно, что это мягкое ни что иное как живой, мать его, верблюд.
Девушек все также бесцеремонно подвесили за руки и только потом уже стянули с голов злополучные мешки. Глаза Аманды, засыпанные застрявшим в мешковине песком, первыми привыкли к новому освещению. И это оказалось совсем непростым делом — сдержать хладнокровие, когда перед тобой вдруг всплыло оскаленное в ухмылке непропорциональное лицо.
— Ну ты и урод, — вздрогнула она, с отвращением разглядывая нарывы в слишком близкой досягаемости от себя.
Лицо оскалилось и басисто гыкнуло, что, наверное, должно было означать усмешку. И как оказалось, оно было тут не одно. Ещё двое находились в старой комнате с обвалившимся в нескольких местах потолком. Дыру закрывал навес, а полукруглые слепые бойницы дарили немного света.
Вбитые в стены крюки и цепи словно намекали на то, что сюда частенько приводили “гостей”. Но еще больше на это намекал изнеможенный мужчина в углу, в грязной оборванной одежде. Лицо осунувшееся, сам без сознания. Вероятно, не первый день здесь сидит.
В дверной проем, занавешенный лохмотьями, вошло ещё несколько мужчин, и грубо скинув Райана и двух его стражников на землю, приковали свободными цепями. Адриана втащили последним, волоча беднягу по земле. Видимо его комплекция оказалась слишком тяжелой даже для этих верзил. Или же Адриан отказался сдаваться. Под его глазом наливался лиловый фингал, часть скулы была счесана, а вся задняя часть одежды порванная.
— Немытая свинья. Как только высвобожусь, ты нежилец, — процедил он, пока бугай надевал кандалы ему на ноги. По всей видимости, у этих двоих назревала личностная разборка. И без того не самая привлекательная морда отверженного пополнилась длинным кровавым порезом, а кандалы на руках Адриана блестели ещё невысохшей кровью.
— Посмотрим, — прорычал тот, не размениваясь на особые эмоции.
Как только все были надежно прикованы, толпа с наслаждением осмотрела улов, и что-то быстро обсудив между собой, вышла. Пленники остались одни, хотя по ту сторону лохмотьев, заменяющих дверь, безошибочно чувствовалось чье-то присутствие. Понятно. Приглядывают, чтобы не убежали.
Аманда заерзала на вбитом в потолок крюке. Оковы больно впивались в кожу, да и руки начинали затекать.
— Осторожней, потолок может обвалиться, — заметила Тамина, висевшая в таком же положении. И где справедливость? Мужчины хотя бы сидят, а они даже не могут коснуться мысочками земли.
— Спасибо за заботу, — буркнула Аманда. — Было бы неплохо. Этот долбанный крюк сидит как влитой.
— Нет, я серьезно, — вещунья многозначительно уставилась на выщербленный потолок. — Он может обрушиться окончательно. Ты же не хочешь, чтобы нас придавило? Гарантирую, такое будет здесь не впервые.
Адриан и Райан, не прекращавшие все это время попыток вырвать из стен кольца, за которые крепились цепи, одновременно с опаской подняли головы, разглядывая сетки глубоких трещин, покрывающих каменную темницу. Аманда тоже присмирела. Ненамного.
— И что предлагаешь? Сидеть и ждать? — выдохнула она. — Что это вообще за уроды? Те, о ком вы говорили?
— Пустынники, — кивнул Адриан, напоследок всё же ещё раз дернув кольцо. Конечно, не поддалось. Не придумав ничего лучше, пленник устало откинулся на нагретую за день стену. Слепые окна не помогали проветриванию. В темнице было душно и разило потом.