Конечно, ни о каком «бурном романе» с Фридрикевич, по крайней мере со стороны Мазепы, речи не шло. Налицо — брак по расчету. Поступок, безусловно, свидетельствующий о честолюбии нашего героя и о его страстном желании сделать карьеру. Впрочем, вряд ли в истории были политические или военные деятели, лишенные честолюбия. Но, с другой стороны, брак Мазепы доказывает, что вопреки шаблону, использующемуся в определенного рода литературе, он совершенно сознательно сделал свой «казацкий» выбор, порвав все нити, связывавшие его с Варшавой.
Следует отметить еще один момент: именно в течение этих нескольких непростых лет Мазепа превратился из вспыльчивого и заносчивого юнца, который хватался за саблю в приемной короля и решался отправиться к гетману с регалиями власти, в того Мазепу, который так и остался для историков загадкой. Скрытного, не доверяющего никому, сдержанного на эмоции и держащего за семью печатями свои мечты и планы. Только обладая огромной силой воли и необыкновенной целеустремленностью, он мог совершить это превращение, позволившее ему стать успешным дипломатом и политиком.
Весьма показательны два независимых отзыва людей, хорошо лично знавших впоследствии Мазепу. Орлик писал: «От покойного Мазепы научился я, что когда в свою очередь нужно высказать свое мнение, то нередко бывает лучше совсем промолчать». А Жан Балюз отмечал, что когда Мазепа «разговаривает, то больше любит молчать и слушать других… Он принадлежит к тем людям, что предпочитают или вообще молчать, или говорить и не сказать». И это при том, что Мазепа оставался надменным гордецом, способным на безудержную страсть, не лишенным тщеславия и не безразличным к внешним атрибутам своей власти. За нарочитым самоуничижением перед российскими временщиками скрывались блестящий ум и сознание собственного превосходства, за холодной расчетливостью карьериста — пылкий романтизм человека, верящего в свои идеалы.
Многие негативно оценивают эту двойственность Мазепы, считая его лицемером. Но разве мог другой человек вырвать Украину из хаоса Руины, находить компромиссы с противоборствующими лагерями, строить и создавать, побеждать и объединять? История отвечает однозначно: сделать это смог только Мазепа.
Его карьера у Петра Дорошенко началась в страшное для Украины время. Руина охватывает всю территорию Гетманщины — в буквальном и переносном смысле этого слова. Как яростные коршуны, дрались за украинские земли Московское государство, Речь Посполитая и Турция. По Андрусовскому договору 1667 года Левобережье осталось за Москвой, а Правобережье — за Польшей. Интересы гетманов и Украины при этом, разумеется, не учитывались. Можно тут отметить, что Речь Посполитая, выбрав путь имперской экспансии, спустя сто лет повторит судьбу разделенной Украины.
В самой Гетманщине, как обычное следствие революционных событий, началась кровавая борьба за власть, в которой каждая группировка жаждала гибели другой. На Правобережной Украине гетман Тетеря бежал, бросив булаву. На его место избрали Опару, который вскоре был убит. Гетманом стал Петр Дорошенко, который по примеру Хмельницкого заключил союз с Крымом в декабре 1666 года. Он начинает поход на Левобережье, стремясь вновь объединить Украину. Гетман Левобережной Украины Иван Брюховецкий, проводивший промосковскую политику, своей попыткой провести перепись населения для установления жестких налогов вызвал всеобщее недовольство. В условиях наступления Дорошенко на Левобережной Украине вспыхнуло массовое восстание против Брюховецкого. Он сложил булаву перед Дорошенко, но это не спасло его от гибели. На какое-то недолгое время Гетманщина вновь собралась под булавой единого гетмана. Но воспользоваться моментом Дорошенко не сумел. Он уехал в Чигирин (гетманскую резиденцию на Правобережье), оставив своим заместителем Демьяна Многогрешного. Искушение властью оказалось слишком велико. Многогрешный присягнул на верность Москве в обмен на булаву левобережного гетмана (март 1669 года).