— Моё имя — Георгий, господин капитан! — ответил Георгий, подражая тону Карасорма. Он еле сдерживался, чтобы не улыбнуться.
— Берите все пример с этого человека! — неожиданно произнес капитан, показывая пальцем на Георгия и обводя свирепым взглядом весь свой отряд. — Он явился сюда уже с оружием! Он знал — куда шёл! — на слове «куда» Карасорм сделал особое ударение. — Запомните, что настоящий солдат не будет ждать, покуда о нем позаботится начальство, он должен уметь сам заботиться о себе! Именно поэтому я назначаю его своим заместителем! Если со мной что-нибудь случится, командовать вами будет он — господин старший капрал Георгий! Вы поняли меня?!
— Да, господин капитан! — тут же выкрикнул отряд.
«На хрена мне это повышение? — подумал Георгий, брови которого от удивления поползли вверх. — Вот ещё головная боль!»
Но все же он был немного польщён доверием Карасорма, и еще вспомнил о том, что в этой стране он — всего лишь «чужак», который придёт и уйдёт и мало кто вспомнит о нем после его ухода, потому Георгий разомкнул губы и произнёс:
— Благодарю за доверие, господин капитан!
Карасорм коротко кивнул и прокричал:
— Отряд, разойтись!
После этого он подошёл к Георгию и сказал:
— Не слишком-то задирай нос. После того, как все закончится, твой чин старшего капрала будет упразднён. Ты ведь чужеземец, не так ли?
«А память у него отличная. Не так уж он и прост», — подумал Георгий, сощурив веки глаз, и ответил:
— Да. Мой друг уже говорил вам об этом.
— Я помню. Ну, так вот… Я вижу по твоим глазам, что тебе многое пришлось пережить и тебе приходилось бороться за свою жизнь, и раз ты не расстаешься с оружием, значит, ты не теряешь бдительности, а это — самое главное. Я думаю, что мне удалось поднять боевой дух этих увальней, — Карасорм покосился на новобранцев, которые вновь поспешили занять место у Южной башни из-за того, что солнце в той части пристани уже нагрело камни и посидеть под его теплыми лучами после долгой зимы хотелось каждому. — Я сказал тебе правду, потому что доверяю тебе. Смотри, не подведи меня!
— Буду стараться изо всех сил, — ответил Георгий, понимая, что не ошибся в этом капитане, когда впервые увидел его и подумал, что перед ним — умный человек. Георгий после откровения Карасорма проникся к нему уважением и доверием.
«И вовсе он не тупой солдафон», — подумал он, когда капитан отошёл в сторону. — «Нормальный человек, облеченный небольшой властью и все тут…»
— С повышением тебя, Жора, — с долей некоторого ехидства в голосе сказал подошедший Альберт.
— Да ну тебя! — отмахнулся Георгий. — Тоже мне повышение! Какой от него толк? Никогда никем не командовал и вот…, на тебе! Надеюсь, до войны дело не дойдет.
— Как знать, как знать… — задумчиво промолвил Альберт. — Смотри, как они суетятся! Видимо, не очень-то надеются на свой флот.
Георгий промолчал. Альберт был прав, высказав вслух мысль, которая не раз и Георгию приходила в голову, во время строительства стены. Действительно, зачем ваахцам так тщательно укреплять подступы к городу, если они так расхваливали свой флот и гордились им?
С Берхенской улицы медленно вползла на пристань ещё одна катапульта, которую, с десяток сопровождающих её солдат установили около Южной башни и Карасорм, вновь построив резервный отряд, приказал своим людям помочь «артиллеристам» в разгрузке каменных снарядов, которые были привезены вслед за катапультой на трёх повозках.
Порядком уставшие за последние дни люди шевелились медленно, и капитан поминутно «выходил из себя» и старался при помощи криков ускорить разгрузку тяжеленных шаров, но это лишь ненамного увеличило темп работы.
После того, как шары были выгружены из повозок, на пристань прибыли два фургона — один с доспехами, другой с оружием, о которых и говорил Карасорм.
Четыре новоназначенных капрала во главе с Георгием приступили к выдаче жизненно необходимых на войне вещей, причем сам капитан счел нужным остаться в стороне, наблюдая за тем, как его капралы справляются с новым для них поручением — предотвращать неразбериху и «давку», которые неизменно возникают из-за зависти солдата к солдату, когда один получает вещь получше, а другой — похуже.
Однако раздача оружия и доспехов обошлась без эксцессов благодаря тому, что Георгий тут же решил, что будет лучше, если капралы будут сами выбирать, кому и что выдать. Когда кто-нибудь начинал возмущаться по поводу того, что получал в руки пику с длинным узким лезвием вместо более практичного в использовании меча доставшегося товарищу, или, вместо надежной кирасы — всего лишь щит, который надо было держать в руках, Георгий резко обрывал эти возгласы недовольства криком: