Слогун быстро оправился от потрясения. Улыбаясь и покачивая головой, он подошёл к Альберту и уверенно прикурил от язычка пламени. Сделав затяжку, извозчик блаженно зажмурился, смакуя вкус и запах ароматного дыма.
— Это дорогой брек, господин Альберт, — промолвил он. — Вы, наверное, богатый человек у себя в стране?
— С чего вы взяли? — спросил Альберт.
— Ну, как же! На вас хорошая крепкая куртка, красивые жёлтые ботинки, потом эта зажигалка и эти…, как их…, сигареты. А ещё я заметил у вас на руке какую-то блестящую штуку. Наверное, она из золота.
— Хм! Это часы! Всего лишь дешёвые наручные часы, для того, чтобы всегда знать, сколько времени. Сейчас, например, почти три часа пополудни. Такие вещи есть у нас, в России, почти у каждого. Даже у бедняков.
— Значит у вас богатая страна, если у вас бедняки имеют такие штуки, которых нет даже у нашего короля. И часы у нас только одни, на площади Избавления, в Ваахе. Их придумал Грозник, но когда нет солнца, всё равно непонятно, сколько времени. Нет тени от штыря. А мне, например, часы ни к чему, всю жизнь я обходился без них, и дальше обойдусь… Пустое это всё! Королевские прихоти… — Слогун замолчал, глядя куда-то вдаль, и мечтательно промолвил:
— А хотелось бы мне, господин Альберт, поселиться в такой стране, как ваша.
— Везде хорошо, где нас нет, Слогун, — вздохнув, философски ответил Альберт, и опять его посетила обидная мысль: «Не Италия…».
Распахнувшаяся дверь хижины заставила собеседников оглянуться. Появившийся на пороге доктор Кристис сказал:
— Всё в порядке. Я всё уладил, господин Альберт. Пойдёмте в хижину. А вы, Слогун, поезжайте домой. Я сегодня остаюсь в Бруксе. Если вы мне понадобитесь, я вас без труда разыщу. Кажется, вы живёте во-он в том доме с зелёной крышей? — показал он на лёгкое строение, располагавшееся неподалёку.
Получив от Слогуна утвердительный ответ, Кристис скрылся в хижине.
— Совсем плоха девочка, господин Альберт? — вдруг спросил Слогун.
— Нет. Никто не бывает совсем плох. Надежда есть всегда, — отрезал Альберт и проследовал вслед за доктором.
Хейла сидела возле кровати дочери и нежно гладила девочку по голове. Увидев Альберта, женщина поднялась и, глядя на него, сказала:
— Простите меня, господин Альберт, за то, что я нагрубила вам. Доктор Кристис сказал, что только вы сможете вылечить Эльву. Вас я не знаю, а ему верю. Он вылечил многих людей. Он говорит, что вы не Маг, но лечите людей не так как все. И ещё он сказал, чтобы я вышла на улицу и не мешала вам, пока вы будете изгонять болезнь. Это правда? Мне надо выйти?
«А старик очень умён. Если я при Хейле достану шприц и попытаюсь сделать девочке укол антибиотика, эта дикая крестьянка, чего доброго, бросится в драку», — подумал Альберт и ответил:
— Доктор Кристис абсолютно прав. Если я буду изгонять болезнь при вашем присутствии, Хейла, вы тоже можете заболеть, а вы ведь не хотите этого, не так ли? — солгал Альберт.
«Ложь во спасение» удалась и Хейла, выдохнув: «Хорошо…», надела тёплую накидку и вышла из дома, прикрыв за собою дощатую, потемневшую от времени, дверь.
— Вы правильно поступили, доктор Кристис, — сказал Альберт, снимая куртку, — Только я вас прошу, не удивляйтесь тому, что я буду делать, и не пытайтесь помешать мне. Медицина в моей стране значительно опережает ваши методы лечения, а потому молча смотрите и слушайте. В конце концов, я не навязывал вам свои услуги, — твёрдо заявил Альберт, расстегнул сумку и достал оттуда свою аптечку.
— Хорошо, хорошо! Я не стану вмешиваться! — замахал руками Кристис в знак согласия. — Я дал выпить Эльве своего настоя, и она уснула. Это всё, что я мог сделать. Я уже говорил, что у меня нет снадобья от этой болезни. Делайте то, что считаете нужным, господин Альберт.
Альберт положил аптечку на стол и, открыв её, достал одноразовый шприц, ампулу с антибиотиком, склянку со спиртом и кусочек ваты. Вскрыв ампулу, он набрал лекарство в шприц и, подойдя к кроватке, откинул одеяло. «Только б у неё не было аллергии на пенициллины», — с надеждой подумал он и ввёл лекарство в обнажённое бедро девочки. После этого он укрыл Эльву одеялом и убрал использованный шприц и ампулу обратно в аптечку.
— Это всё? — спросил доктор Кристис, задумчиво поглаживая свою бородку.