Альберт, скорчив вслед Белому Магу недоумённую гримасу, пожал плечами и отправился в отведённую ему комнату.
Когда дверь, тяжело ухнув, захлопнулась за его спиной, он несколько секунд стоял, изумлённо оглядывая абсолютно пустое помещение без окон, потолок которого излучал тусклый свет. Опомнившись, Альберт немедленно развернулся и, схватившись за дверную ручку, изо всех сил рванул её на себя. Увы, дверь была крепко заперта…
Альберт ощутил в груди неприятный холодок, который всегда появляется, как предвестник опасности и, срывающимся от ярости голосом, закричал:
— Эй!!! Это же свинство! Дайте мне хоть какую-нибудь кровать! Может я и опасен для вашей Мазергалы, но не на столько, чтобы сажать меня в тюремную камеру!
— Не кричите, господин Альберт, — раздался снаружи бас Кронгруса. — Просто подумайте о том, что вы хотите видеть в этой комнате и всё это у вас появится! А то, что вы под замком, вовсе не означает, что вы — преступник. Наоборот, вы очень ценный человек! Это для вашего же блага!
Альберт от злости пнул дверь ногой и оглянулся. Комната увеличилась в размерах, в одной из стен, неизвестно каким образом появилось окно с висящими по бокам шторами, а в центре комнаты уже стоял огромный диван, точно такой же, как в кабинете у Грозника.
«Так, значит то, что я пожелаю, да?», — с недоверием подумал Альберт и, закрыв глаза, представил себе свою комнату в городке N.
Через несколько секунд он открыл глаза и ахнул. Расстановка вещей, конечно, была несколько иной, но письменный стол, стул рядом с ним, ковёр, книжный шкаф, компьютер — всё это было здесь!
Впрочем, и белый меховой диван остался на месте, а рядом с ним появился изящный маленький столик из красного дерева, ручной работы, на котором лежали фрукты и бутерброды, а также стояли бутылка красного вина и хрустальный бокал на тонкой ножке.
Альберт подошёл к окну. Он увидел внутренний двор перед домом Грозника и посетителей, сидящих на ступенях лестницы.
«Лучше бы окно выходило на море, а то уж слишком скучно смотреть на эту лужайку с фонтаном», — подумал Альберт и двор тотчас же исчез, а на его месте возник живописный мазергалийский берег Буйного Моря с несколькими деревьями, как нельзя лучше подчёркивающими красоту этого пейзажа.
Отметив про себя, что где-то, во время своего путешествия по Мазергале, он уже видел нечто подобное, Альберт отошел от окна, снял шляпу, куртку, бросил на пол сумку и подошёл к компьютеру.
«Ну, конечно же, не работает, — разочарованно подумал он, осмотрев „бутафорскую“ розетку в стене и пощелкав выключателем. — Мазергалийцы не подозревают о существовании электричества».
Альберт уселся на диван и, придвинув столик с закусками поближе к себе, налил полный бокал вина. Взяв с блюда аппетитный персик, он сделал несколько глотков из бокала и с удовольствием заметил, что содержимое бутылки полностью соответствует надписи на этикетке — «Кагор». Альберт почувствовал, как по телу разливается живительное тепло, и приступил к поглощению закусок.
Через двадцать минут поверхность столика опустела, а выпитое вино привело Альберта к мысли о том, что такое «заточение» ему по вкусу, вот только бы ещё…
Узкая дверь мгновенно возникла в стене справа и Альберт, лениво взглянув на неё, медленно поднялся с дивана, догадываясь, что он увидит за нею.
— Ванна, унитаз, умывальник, кафель — всё при всём! Цивилизация! — с долей сарказма в голосе проговорил Альберт, заглянув за новосотворённую дверь.
Ванная комната, как и комната с обстановкой квартиры Альберта освещалась мягким дневным светом, льющимся со всей поверхности потолка. Альберт был приятно удивлён, когда обнаружил, что из кранов лилась как холодная, так и горячая вода.
Через час он вышел из ванной, гладко выбритый, вымытый. Он чувствовал себя, словно заново рождённым и негромко напевал, совершенно не думая о том, что покажется кому-то смешным.
На диване появились подушка и одеяло. Альберт, выпил залпом ещё один бокал вина и закурил трубку, которой обзавелся за время своего долгого путешествия по Мазергале.
«Жить можно везде, — размышлял он. — И, по-моему, этому волшебнику можно верить. Немного неприятно, конечно, что нельзя сейчас выйти и поболтать с кем-нибудь. Эх, затащить бы сюда какую-нибудь смазливую мазергалийку!».