— Дура!..нулась?! — я отшатнулся от нее, как от прокаженной. Определенно, она плохо на меня влияет: как ни встречу — матерюсь. — Утром, как в прошлый раз, заброшу вещи и образец. Разместишь там, где скажу! Скопируешь кому-то — урою, поняла?!
— Поняла, Петр Петрович! Все сделаю! Точь-в-точь!
— Вот и отлично! Деньги спрячь! А будут допытываться — смело отвечай: я тебя нанял по итогам весенней ярмарки!
Злость немного притупила фраза Санчоса, отскочившего от двери в момент, когда я ее распахнул, убираясь подальше от этой ненормальной.
— Кабан! — окликнул он меня, — Кабан, ты — человек!
Оттопыренный средний палец был ему ответом.
Глава 3
Ой-ё! Как же болела голова!
Ни к какой Машке утром я, понятное дело, не поехал — слишком хорошо спраздновал Сашкин день рождения.
Отец при виде меня, такого помятого, только покачал головой:
— Кажется, кто-то совсем забросил тренировки.
Да, забросил! Выторговав себе отсутствие надзирателей, я постепенно охладел к своей безумной идее сбежать, во что бы то ни стало. Безумной, потому что дальше побега я ни разу не загадывал. И чем бы жил дальше? На что? Эта мысль почему-то тогда не приходила в голову.
А еще, с моими карманными деньгами… шоколадка тут, мороженка там, бутылка пива, косячок… они еще не оставили след на моем теле, но отжаться столько же раз, что и в четырнадцать, я, пожалуй, вряд ли бы сегодня отжался. Не сказать, чтобы весь такой проникся, но что-то в словах отца определенно было.
«Завтра… Завтра встану, как раз к Машке заеду, и сделаю зарядку… И пить с завтрашнего дня — ни-ни… Только сегодня, глоток пивка, ради здоровья… Нет, завтра еще разок, у Санчоса день рождения, ребята не поймут, но с понедельника точно ни-ни!» Успокоив себя этими мыслями, обреченно настроился на головомойку, но ее не последовало. Отец, вздохнув, заперся в мастерской, а Николай, накрыв поздний завтрак, укоризненно глянул и удалился по своим делам.
«И всё?..»
Весь день не находил себе места. Мысленно приводил аргументы в свою защиту, додумывал реплики отца, сам же на них себе отвечал… Паршивый денек в итоге выдался. Избавившись от головной боли, еще раз проверил схему рун на узоре, который собирался отдать в работу Машке. Ошибок не нашел, все-таки цепочки я не первый раз просчитывал. Серебряная черненая проволока — для незаметности — уже давно была заготовлена, оставалось только отобрать одежду. После недолгих раздумий отложил хорошо зарекомендовавшую себя в недавней аварии кожаную куртку — они еще долго из моды не выйдут, и пару черных джинс — тоже вполне универсальный прикид.
По мощности защита даже близко не переплюнет отцовскую — слишком разные у нас с ним весовые категории в мастерстве. Да и то, что не сам буду вышивать, тоже много значит. Зато в теории придуманная схема заряд накапливать должна раза в два быстрее, и кроме защиты там еще кое-что вложено. Отцу точно понравится.
Весна уверенно шла к лету. С отцом снова помирился, вернее оба сделали вид, что ничего не было, но на новые откровения развести его пока не получалось. Запомнился только один разговор, но он касался не столько его, сколько меня.
— Странно! — заявил я, заполняя силой одну из цепочек отцовского проекта.
— Что случилось? Что-то не так? — всполошился отец.
— Все так! Просто думал — в два приема придется, а хватило целиком заполнить.
Как и любой маг, свою силу я холил и лелеял. А размер собственного резерва знал до третьего знака после запятой — иногда и эти крохи много значили. И мне никак не могло хватить того, что было, на активируемую рунную связку. Но хватило.
— Добрые дела? — непонятно к чему спросил отец.
— А?
— Кого-то спас от смерти? — всё так же загадочно переспросил он.
— Э-э-э… — долго перебирал, но на ум ничто не пришло.
Отец, отложив инструменты, потянулся и уселся в свое любимое кресло:
— Сделаем перерыв, — он сладко похрустел шеей, разминая затекшие мышцы. — Упражнения делаешь?
— Делаю, конечно! Но там же не может быть рывком! По тысячной в месяц, но никак не единицы!
— Есть еще одна возможность… — отец, склонив голову, задумчиво смотрел на меня, словно оценивая.
— И какая же?! — я распахнул глаза, потому что увеличение резерва было моей заветной мечтой.
Отец показательно заметным жестом включил «глушилку» — артефакт, отсекающий любую возможность подслушать разговор. Поскольку этот был им собственноручно изготовлен и установлен, можно гарантировать — действительно любую. То есть ценность информации зашкаливала.