Ищу подходящие вещи, чтобы наконец таки выйти из дома. Лакированные сапожки отлично подходят под подчёркивающее фигуру небольшое пальто в французском стиле. Начинаю застёгивать пуговицы, оказалось, что для одной петельки нет пуговицы. Проверяю карманы, вот она, явилась не запылилась, пуговица оказалась в кармане. Это хорошо, наверное, но мне нужно её ещё прикрепить, а я уже на каблуках, так как надела сапожки. Иду по гладкому паркету первого этажа в гостиную. Беру небольшой сундучок с нитками и прочей швейной дребеденью. На этом сундучке забавный рисунок. Заснеженные ели, дух Рождества и нового года, уют и располагающая к отдыху атмосфера. Припоминаю даже, что привезла этот сундучок из своего путешествия в Венгрию. Открываю этот сундучок и отыскиваю в нём иголку и подходящую нитку. И на ходу пришиваю пуговицу. Так то лучше.
Выхожу на улицу. Металлическая лямка кованной калитки со звуком плавно отскакивает назад, в ответ на мои старания закрыть эту же калитку. И калитка выравнивается с остальным высоким кованным забором. Уютный дом в два этажа, по стилю чем то напоминающий маленький замок, остаётся за ограждением и исправно будет ждать моего возвращения.
Летящие жёлтые листья от порыва ветра сыпет мне под ноги, они летят за моими чёрными лакированными сапогами, словно вдогонку. Осень пронимает меня своей чувственностью и последние недоступные, мало чувственные уголки моей души. Сейчас растаю. Стану жёлтым осенним листом и останусь в этой осени, превратившись в воспоминания. Лёгкий по-осеннему проникновенный холод, затрагивает не покрытые одеждой лицо и уши. Мои каштановые волосы развеваются в мягком с холодком порыве ветра. Пальцы в кружевных чёрных перчатках крепко держат письма, упакованные в белые конверты. Их три. Два маленьких и один больше и толще остальных. Стучащие каблучки, словно я королева асфальта, да в такт ветру, да в порыв ветра, да в унисон развевающимся моим каштановым волосам. Вот и почта.
Облицованные белым, посредине стеклянные двойные двери почты. И масса почтовых ящиков. Кто-то пишет кому, видимо, много писем, раз здесь столько почтовых боксов. Вот и марки. Чётко знаю, сколько нужно уплатить за каждое письмо, и в каком письме перевес, потому покупаю марку с большей ценой. Сажусь за столик и наклеиваю марки. Собственно говоря, одно из писем посылаю повторно, так как не уверена, что предыдущий отправленный экземпляр дойдёт до получателя. Потому для большей моей уверенности, что письмо, по крайней мере, хотя бы дойдёт до своего места назначения, решаю отправить ещё один экземпляр аналогичного письма повторно. При воспоминании, что точно находилось в том, третьем конверте побольше, в мысленные сопротивления приходят зрительные картинки, рождающие такие сюжеты – листья, осень, рыжий цвет. Там были мои стихи. Так собственно говоря, из-за чего я их и отослала повторно, а из-за того, что днём раньше я ходила на другую почту, не на главную как сейчас, а почтовое отделение значительно меньше по своим размерам нежели главная почта, и попыталась отправить это письмо оттуда. На мой запрос, точнее желание приобрести марку, мне марку не выдали, а взвесив моё письмо, забрали его за стеклянное окошко. Пока я ждала, когда же мне всё таки продадут ту марку, я, от нечего делать, рассмотрела тётеньку, которая находилась за тем стеклянным окошком. Её я нашла ужасно страшной, даже для такого неброского заведения как почта. У неё просматривалась какая то небритость на лице в области подбородка, что меня аж чуть не вывернуло, и хотелось поскорее удалиться из этого маленького помещения и сменить сюжет на что-то значительно приятное. Так вот эта так называемая тётенька и увела моё письмо. Сказав, что она сама наклеит марку. Стало быть, и отправит письмо. Скандал устраивать я не стала. Но когда уже вышла за двери, засомневалась в очевидности того, что она говорит. Сочла это время потраченным зря, и потому решила создать дубликат этого письма и отправить его на всякий случай ещё раз. Письма один, два включали только фотографии 10 на 15, отправленные мною для кинопроб, специально для мисьё Юрика фон Вайзеля, который, даже несмотря на рассмотрение фото остальных претенденток, заведомо обещал мне роль.
Наклеив почтовые марки, я отыскала почтовый ящик, а точнее по форме он напоминал скорее большой контейнер, с металлическим конвертиком посредине, шапка которого открывалась и была приспособлена для опускания писем во внутрь. Я приподняла металлическую шапку, и опустила замаркированные белые конверты с моими письмами.