На голове повязка и торчащий хвостик на макушке.
Каждое движение приводит в движения крепкие мышцы, обтянутые белой майкой. Лицо сосредоточенное, губы плотно сжаты. Никаких резких и лишних движений. Словно предугадывает, куда мяч полетит в следующий момент.
Стараюсь не обращать внимание на тянущую боль.
Яр выигрывает, хотя очень долго шел вровень с соперником.
Вроде отпутсило.
Ребятам дали небольшой перерыв.
Довольный парень направился в мою сторону.
А у меня снова схватило живот.
— Том, помоги дойти. Что-то тянет, — но не успела подруга взять меня за руку, по моим ногам потекло что-то теплое.
Все ахнули, расходясь в сторону. Кто-то начал смеяться.
— Черт, — пробурчала я. Томка принялась набирать скорую.
Заметив суматоху вокруг меня, Яр бросил ракетку.
— Зой, что? Началось?
— Ага, или я не заметила как обоссалась, — срывисто говорила я. Живот снова сжимает. Блин. Как больно. Двигаться не могу.
Внезапно меня кто-то подхватил на руки. Костя Рауфман.
— Чего смотришь, тачку заводи или она прямо тут родит, — быстрым шагом парень понес меня на выход, расшугивая студентов.
— Я сам могу ее нести, — мой гном двигался быстрым шагом рядом.
— Придурок. Ты сейчас пререкаться будешь?
Яр недовольно сжал челюсть, но возражать было бы глупо…
Глава 44
Ярослав
— Почему меня к ней не пускают? — еле сдерживаюсь, чтобы не оттолкнуть гребанного врача и не увидеть своими глазами, что Зоя просто спит.
— Ей нужен покой.
— Вторые сутки, бл*,- треплю волосы рукой.
— Во время родов начались небольшие осложения, нам пришлось делать переливание. Жизни девушки уже ничего не угрожает, но… — Не могу больше. Психую, прорываюсь в палату.
За спиной слышится топот санитаров.
Зоя. Девочка моя. Совсем бледная и плоская под этим белоснежным покрывалом.
Грудь еле вздымается.
Вижу как врач останавливает суетных санитаров, показывая что все нормально.
Подхожу ближе. Не верю аппарату, показывающему сердцебиение.
Куча проводов и полная безжизненность. Аппараты противно гудят, создавая еще более неуютные ощущения.
В груди все леденеет от увиденного.
Морозом пробирает. Под глазами синяки. Губы сухие, кожа блеклая. Даже ее шикарные кудри потеряли объем и теперь спутанно лежат на подушке.
Словно сон и это вневзаправду. Больно видеть ее такой.
Беру за руку, к которому прикреплен датчик. Пальцы холодные. Кольцо так вообще ледяное.
Сжимаю ее руку в своих ладонях, желая передать хоть каплю тепла. Дышу на пальцы, целую, прикладываю к губам.
— У нас мальчик, кучеряшка. Спасибо.
Пальцы дернулись в моей руке. Перевел взгляд на лицо.
Ресницы часто-часто задрожали. Приоткрыла глаза.
— Яр, — почти не слышно.
За спиной навис врач.
— Вам пора. Ей нужно отдыхать.
— Я хочу остать в палате. Я имею право. Мы такие деньги платим, а вы смеете меня выгонять? — резко поднимаюсь и поворачиваюсь к нему лицом.
— Имею право выгонять, если пациенту угрожает опасность.
— Вы считаете я опасен для своей жены? — и словно в подтверждение моим словам аппараты противно запищали. Врач грубо оттолкнул меня и шагнул к лежащей Зое.
— Выведите его немедленно и близко не подпускать к палате.
— Что с ней? Что происходит? — заволновался я. Я ничего не сделал. И вряд ли мог спровоцировать у Зои ухудшение.
Мои вопросы остались без ответа.
— Да вы охренели? — два бугая подхватив меня с обеих рук, потащили прочь из палаты и из блока.
А, бл*. внутри все кипит. Такая буря бушует, что хочется все разнести к херам. Кровь нагрелась до максимума и теперь просит адреналина, иначе грозится сжечь меня самого.
Расхаживаю туды-сюды, машу руками, отгоняя воображаемых демонов пытающихся завладеть мной. Черт,а.
Мне нужно успокоиться, чтобы…
***
— А вот и папочка, — мама качает малыша, радостно улыбаясь. Малой шлепает пухлыми губками, рассматривает свою бабушку. Скуксив личико вдруг заплакал. — Ну вот. Напугал малыша.
— Чем напугал? Я же ничего не сделал, — почти шепотом обращаюсь я, боясь что реально громко разговариваю.
Прежде чем войти, делал как учила Зоя. Подышал глубоко. Не помогает, но нужно постараться. Когда в руках прекратилась дрожь, вошел в палату.
— Ребенок все чувствует. Ты нервничаешь, злишься. Громыхаешь дверями на все крыло. Даже тут слышно. Опять к этой. Зое ходил. Чего таскаешь? Придет в себя и позовет, — недовольно сообщила та.
Зыркнул на мать. Даже ребенок покосился и начал кричать еще сильнее.