— Да, Юра, это так! Только вот за восемь лет были созданы всего три пехотных рехимьенто. Это преступно мало! Спасибо нашему Ивану Тимофеевичу Беляеву за то, что подсказал руководству страны о необходимости наличия мощной кавалерии. И только с января этого года начали делать попытки создания кавалерийских рехимьенто, — перебил Игорь.
— Господа, но уже ведь 1932 год! Какая кавалерия? Нужны танки и самолёты! — нервно воскликнул Маковский.
— Нет, Володя, в Северном Чако танки никакой роли играть не будут! Ведь там непроходимая сельва: столетние деревья и густой кустарник, оплетённый лианами. Самолёты — да! Они очень необходимы! Но, увы… — ответил запальчиво Бутлеров.
— Почему увы? — поинтересовался Павел.
— Да потому что парагвайские военно-воздушные силы располагают одной эскадрильей древних истребителей WIBAULT 7.C1 и эскадрильей допотопных бомбардировщиков POTEZ 25.A2, купленных у Франции сразу же после окончания войны в 1919 году! — посетовал Лев.
— В прошлом году для своего ВМФ парагвайское правительство сделало прекрасное приобретение: купило у Италии две бронированных канонерских лодки. Они, думаю, сыграют свою роль в ходе будущей войны, — заявил Юрий.
— Ситуация с офицерскими кадрами в Парагвае оставляет желать лучшего. Несколько подполковников и два десятка майоров, не имеющих боевого опыта. О капитанах и лейтенантах я не говорю, — вздохнул Игорь.
— А Боливия? Чем располагает Боливия? — воскликнул Орлов.
— Боливия, Павлик, в настоящее время имеет самые современные военно-воздушные силы в Южной Америке. В их составе находятся эскадрильи истребителей VICKERS VESPA, бомбардировщиков BREGUET 19, CURTISS-WRIGHT C14.R OSRPREY. А транспортная авиация состоит из трёхмоторных JUNKERS 52. Ты только представь, трёхмоторные транспортные самолёты!!! — Возбуждённым голосом сказал Бутлеров. — Вся боливийская армия — это множество дивизий, подготовке которых остаётся только позавидовать. Ведь главнокомандующим у них там является немецкий генерал-майор Ганс Кундт. Кроме него, в боливийской армии служат сотни немецких инструкторов. Все они воевали против нас во время великой войны. Вооружённые силы Боливии являются уменьшенной копией кайзеровской армии. Даже на парадах маршируют прусским гусиным шагом и в касках с шишаками! — рассказал Бутлеров.
— Также, у боливийцев большое количество тяжёлой артиллерии, — Игорь Оранжереев понизил голос до шёпота, — по данным парагвайской разведки больше пятисот единиц!!! И огромное количество снарядов!
— И так, господа, предположим, что началась война. Что будем делать мы, русские, находящиеся по воле судьбы в Парагвае? — поинтересовался Маковский.
— Мы сразу же будем проситься добровольцами на фронт! — в один голос заявили браться Оранжереевы. — Мы ведь являемся артиллерийскими инструкторами в военном училище, и когда мальчишки-курсанты пойдут воевать, мы здесь не останемся! Как мы, русские офицеры, сможем смотреть потом всем парагвайцам в глаза?
— Я тоже буду проситься на фронт! Парагвай нас, русских, встретил и принял, как родных… И стоять нам в стороне, в трудный час для парагвайцев, не только претит нашей чести русских офицеров, но и будет подлостью по отношению к этому народу. — Почти торжественно объявил Юрий Бутлеров.
— Я вчера разговаривал с моим бывшим однополчанином бароном Унгерном Константином, вы, наверное, с ним знакомы, так он такого же мнения: идти добровольцем на фронт, — сообщил Маковский.
— Где надо записываться? И какие документы необходимо предоставить? Я тоже — на фронт! — встал из-за стола Орлов.
— Павлик, садись! Война — то ещё не началась! — одёрнул его Бутлеров.
Официант не успевал приносить бутылки с шампанским. Все, за исключением Орлова, много говорили. Павел с интересом слушал: ведь его собеседники делились опытом своей жизни в Парагвае. За этот вечер он узнал гораздо больше, чем за всё время своего пребывания в этой стране.
Разошлись за полночь. Маковский едва стоял на ногах, и Павел решил его доставить домой.
— Давай, Володя, возьмём извозчика? — предложил он.
— За-а-а-чем? Пошли… пеш… пе… шком… Я хо-хо-чу с тобой по-го-, — Маковский споткнулся.
— Орлов поднял его и, обняв за плечи, повёл по полутёмной пустынной улице. Они прошли Испано-Американский отель, затем здание Верховного суда…
— Пав-пав-пав…, здесь мы по-во… направо! — едва шевеля языком, произнёс Маковский. — Ох, и набрался я се-се-сегодня…