Вздохнув, она выключила свет и направилась наверх.
Ее остановил голос. Он прошел через прачечную и был приглушен ее новой задней дверью, но не было никакой ошибки, чей он был. Подойдя ближе к двери, Энни затаила дыхание и прислушалась. Блистер пел мелодию, его глубокий голос был ровным. Она не узнала песню, но ноты скользили по ее коже, как прохладный атлас. Это был не красивый звук. Это было нечто большее. Душевный, резонирующий в ней, поразивший какой-то неизвестный аккорд вокруг ее сердца.
Ее рука взлетела к груди, надеясь, что этот звук не утихнет.
Она не могла сдвинуться с места. Она не хотела ничего делать, чтобы это не закончилось. Его голос был подобен успокаивающему одеялу в холодную ночь. Закрыв глаза, она представила, как он обвивается вокруг нее, окутывая ее коконом его мира. Мир, где она не одна и никогда не будет.
Она невольно улыбнулась.
Блистер был прекрасен. И это не имело никакого отношения к тому, что он делал снаружи. Все дело было в том, кто он такой. Кем он был на самом деле. Он был предан своим друзьям, но это было нечто большее. Он даже заботился о людях, которые не были его друзьями. Как она. Хотя она надеялась, что сейчас этот статус изменился. Он позаботился достаточно, чтобы увидеть, что у нее была помощь починить дом.
Это значило для нее больше, чем он мог себе представить.
Песня закончилась, и Энни открыла глаза. Она ждала, но он не постучал. Из-за двери послышалось слабое жужжание, и она поняла, что он просто сидит на крыльце.
Осторожно, она приоткрыла заднюю дверь. Он, конечно, слышал, но не двинулся с места. Он сидел на нижней ступеньке, положив локти на верхнюю ступеньку и запрокинув голову к небу.
Энни проследила за его взглядом. Было полнолуние, и ясное небо осветило его как прожектор для мира внизу.
– Что ты делаешь? –Прошептала она, не желая полностью выводить его из транса.
– Разговариваю с Луной, –пробормотал он.
– Как давно ты здесь?
–Некоторое время.
Энни села на ступеньке рядом с ним, все еще наблюдая за шаром на небе. Она должна была признать, что это гипнотизирует. Особенно со звуками ночи. Сверчки пели. Квакали древесные лягушки. Свистел ветер. Но ни у кого из них не было песни красивее, чем у Блистера.
–Что сказала Луна?
–Ничего. Она никогда не отвечает.
–Лентяйка. Я надеялась, что смогу продолжить практику общения с Луной. Знаешь, для одиноких ночей.
Тишина растянулась между ними, но звуки вокруг них делали ее менее неловкой.
–Я просто сидел и думал, а потом понял, что уже поздно, и решил, что ты ушла спать. –Его голос снова стал мягким, как когда они готовили. Ей нравился этот голос. Ей нравилось думать, что он использовал его только с ней. И это было правильное предположение, потому что до сегодняшнего дня она никогда не слышала его.
–Я подумала, ты передумал.
Он покачал головой, вставая.
–Мне лучше лечь спать. Утро наступает рано для Реннера и его команды. И нет никакого снаподихшум.
Мысль о том, что он сбежит в убежище так быстро, огорчила ее.
–Не хочешь сначала поесть? Я могу быстро разогреть чили.
– Все в порядке. Я съем его завтра.
Ее плечи опустились, но она улыбнулась.
Он поклонился и повернулся, чтобы уйти.
– Подожди. Блистер?
– Да?
Он посмотрел на нее через плечо, и она хотела сказать так много. В темноте ночи она была менее сдержана. Меньше смущалась своих чувств к нему и того факта, что он проявлял почти нулевой интерес к ней, кроме как помочь кому-то, кому не повезло. Она хотела по глупости подойти и сказать ему, что влюблена в него. В тридцать четыре она действительно теряла время?
Но неуверенность остановила ее. Что, если он полностью отвергнет ее? Могла ли она справиться с таким смущением прямо сейчас, когда все остальное в ее жизни было таким шатким?
– Можно тебя кое о чем спросить?
Он кивнул, выглядя покорно.
– Я все задавался вопросом, когда ты спросишь о них?
Эннина хмурилась.
– О чем?
– О них. –Он неопределенно указал на свое лицо.
Она встала и подошла ближе.
–Это совсем не то, о чем я хотела спросить. Но... я вижу, ты не любишь говорить о своих шрамах.
Его взгляд был устремлен на нее.
–Я не люблю думать о том времени своей жизни.
–Может быть, когда-нибудь ты мне об этом расскажешь. Если это то, чем ты захочешь поделиться. И я смогу рассказать тебе о своих шрамах.
Он нахмурился, его глаза быстро сканировали ее тело.
–Нефизические,–пробормотала она.
Его глаза встретились с ее. Он так долго смотрел на нее, что она почувствовала, что теряется в нем, забывая, где они. У нее перехватило дыхание, когда она ждала, что он что-то скажет. Что угодно.
– Что... – он сглотнул. –О чем ты хотела меня спросить?
Она моргнула, прерывая взгляд.
–Мне просто интересно, как тебя зовут на самом деле.
Он отрицательно покачал головой.
–Этого человека больше не существует.
Конечно, нет. Его называли Блистером не ради удовольствия.
– Но у него все же было имя.
Он смотрел на землю, размышляя.
–Может быть, когда-нибудь я и скажу его тебе. Спокойной Ночи, Энни.
– Ночи. – Она наблюдала, как он вошел в убежище и закрыл дверь, прежде чем она вошла внутрь.
***
Энни выключила будильник перед рассветом, но не из-за плавного, медленного Постепенного Просыпания, а из-за того, из-за чего она проснулась. Это был запах свежесваренного кофе. Энни не просыпалась от этого специфического запаха с тех пор, как ее родители были еще рядом.
Она села на кровати, протирая глаза.
Она должна быть встревожена, что кто-то был в ее кухне, пользуется ее Keurig(прим.пер. - это система приготовления напитков для домашнего и коммерческого использования). Но это, должно быть, был Блистер. Или один из рабочих. После вчерашней встречи она поняла, что они безвредны.
Быстро одела широкую рубашку, чтобы прикрыть то, что она без лифчика, сполоснула рот жидкостью для полоскания рта, и перебрала пальцами ее локоны. Спустившись по лестнице, она пробралась на кухню, все еще с немного заспанными глазами.
Блистер стоял к ней спиной, склонив голову над прилавком, умело готовя кружку утреннего топлива.
– Доброе утро, – сказала она, и он резко поднял голову.
– Дерьмо. Я тебя разбудил?
Энни усмехнулась.
–Мой будильник все равно должен был сработать.
Его глаза прошлись от ее головы, двигаясь вниз и обратно вверх. Она поерзала, проснувшись достаточно, чтобы понять, что ей нужно было еще несколько минут, чтобы нормально одеться и поправить волосы. Только что вставшийиз постеливид не убедит никого, что она была подходящей девушкой.
Точно.
Блистер оторвал свой взгляд от нее.
– Надеюсь, ты, мм, не возражаешь. Я хорош только после чашки или двух, поэтому я подумал, что начну, прежде чем команда доберется сюда, – сказал он, указывая на кофеварку.
–Я совсем не возражаю. Что мое – твое.
Его взгляд вернулся к ней, глаза сузились. Покачав головой, он вернулся к помешиванию кофе.