— Что? Что такое?
Кто-то тряс его за рукав, и, приглядевшись, священник понял, что это щуплый Анджей. Кругом было темно, только в руках у мальчишки светился фонарик-карандаш. Узкий луч света прыгал по стенам, пока не добрался до глаз священника и не ослепил его.
— Да вставайте же. Ваш друг проснулся. Йони хочет, чтобы вы посмотрели.
— Посмотрел? На что?
— Просто идите за мной.
Кряхтя, священник слез с койки и последовал за бегущим впереди проводником. Ноги отца Павла занемели, голова гудела от недосыпа, и пару раз он чуть не врезался в стену. Из темноты скалились какие-то решетки, противогазы подмигивали разбитыми окулярами, торчащая арматура так и норовила зацепить под ребро. Повеяло свежим воздухом, и, пыхтя, священник одолел последние ступеньки, ведущие к выходу из бункера. Анджей снова ухватил отца Павла за рукав и, приложив палец к губам, прошипел: «Тс-с».
За разрушенной деревней чуть серела неровная линия горизонта — значит, до рассвета недалеко. От холода руки священника покрылись мурашками, а зубы невольно клацнули. Анджей потащил старшего к белеющей в паре шагов от входа куче мешков с песком. Просеменив туда и рухнув на землю, священник обнаружил, что за мешками уже прячутся Йони, Венди и те двое, что с автоматами охраняли бункер. Автоматы и сейчас были при них. Йони обернулся к священнику. В сумерках лицо его было еще бледнее, чем днем. Он молча указал пальцем на что-то, скорчившееся на земле в десятке метров от их укрытия. Приглядевшись, отец Павел понял, что это человек. Взрослый. Полковник Жерар.
Полковник стоял на коленях и, похоже, чертил что-то на песке.
— Что он делает? — прошептал священник.
— Мне это тоже очень интересно, — процедил сквозь зубы мальчишка и сделал знак автоматчикам. Те неслышно заскользили в обход мешков, и дальше, укрываясь за низким накатом окопов. Девочка последовала за ними.
Йони встал в полный рост. Через секунду к нему присоединились Анджей и священник, и троица направилась к полковнику. Тот был так увлечен своим делом, что не сразу услышал их шаги — а когда услышал, поспешно начал стирать написанное. Анджей ухватил его за руку, только для того, чтобы отлететь в сторону и врезаться головой в каменный бруствер.
— Черный песок, — протянул Йони. — Неплохо. Демонские штучки? Кому это и что вы передавали?
Полковник несколько секунд смотрел на Йони и и священника, будто что-то прикидывая. А затем потащил из кармана небольшой плоский пистолет. Отец Павел шагнул вперед, заслоняя собой мальчишку. Он сделал это бессознательно, даже не задавшись вопросом — зачем? Йони за спиной священника хихикнул. Полковник чертыхнулся — и тут же у него под ногами нарисовалась Венди и ткнула парализатором туда, куда маленьким девочкам тыкать и вовсе невместно. Жерар заорал и рухнул на колени, прижав ладони к ширинке. Сзади набежали автоматчики, и один из них, широко размахнувшись, огрел военного прикладом по голове. Тот упал, дернулся пару раз и затих.
Йони оттолкнул священника, подошел к упавшему и прижал пальцы к его шее.
— Живой. Тащите его внутрь. И, Анджи, — он обернулся к черноволосому, который тер разбитую голову и чуть не плакал, — в следующий раз, когда не найдешь оружия при обыске, можешь сразу отправляться в Мегидо.
Отец Павел не хотел присутствовать на допросе. Его уже мутило — и от детей этих, и от полковника, и от затхлого воздуха бункера. И все же он остался. Во-первых, для того, чтобы помешать детям взять грех на душу и добить несчастного Жерара. Во-вторых, для того чтобы помешать Жерару освободиться и убить кого-нибудь из детей. В-третьих, он настолько устал, что мысль о необходимости снова карабкаться на нары была ему отвратительна.
Связанного полковника прикрутили к стулу изолентой, предварительно тщательно обыскав. Куртку и майку с него содрали, и в желтом свете отчетливо видны были расплывающиеся под ребрами кровоподтеки. Детишки знают свое дело, мрачно подумал священник. Какие там демоны? Лет через пять-шесть демоны покажутся сладким сном, когда эти полезут из своих нор. Мысль отдавала ересью, но отцу Павлу было уже все равно. С трудом передвигая ноги, он взял со стола кружку с водой и подошел к полковнику. Когда священник приблизился, Жерар поднял голову и сощурился на него.
— Вот, — сказал отец Павел, поднося к губам избитого кружку и чувствуя себя последним идиотом. — Вам, наверное, хочется пить.
Кровоточащие губы дрогнули. Полковник набрал в рот воды, прополоскал и длинно сплюнул на пол красным. Затем он снова поднял глаза на отца Павла и прошипел: