— Что тебя тревожит? — спросил Мурад.
— Очень многое. Я вообще боюсь доверять русским в делах, которые касаются интересов ислама. У русских хитрые лица. Трудно понять, говорит он правду или притворяется. Как бы не вышло, что закинем сеть на судака, а вытянем крокодила. Вдруг ваш спутник из КГБ?
— Э-э, — скептически протянул Мурад и махнул рукой. — КГБ уже давно кончился. Умер.
Иргаш выпрямился и пристукнул кулаком по ладони.
— Мурад, не надо кусать палец самоуверенности зубами незнания. Кроме боли ничего не ощутишь. КГБ никогда не умирает. Он бессмертен.
— Бессмертен?! — Мурад заржал. — Вот не знал!
— Теперь будешь знать, — спокойно ответил Иргаш. — Секретные службы не умирают, как не умирает власть. Поэтому понимающий человек считает, что лучше бодрствовать всю ночь, чем спокойно ее проспать и проснуться в сетях позора.
— Все же подумай, Иргаш. Поговори с ханом.
— Хорошо, подумаю. А теперь пошли обедать.
Хозяин и Мурад вышли к гостям, которые в ожидании плова пили чай. Когда обед был в самом разгаре, у Иргаша зазвонил телефон, и он, вежливо предоставив гостям свободу действий, спешно ушел.
Андрей, хотя ему было страшно интересно, расспрашивать о том, кто такой Иргаш, чем занимается, не стал. Подобного рода вопросы создают человеку репутацию чересчур любопытного и не способствуют укреплению отношений. Любопытный гость сродни навязчивой мухе, которой мало хозяйского меда и очень хочется попробовать на вкус самого хозяина.
— У тебя есть деньги? — неожиданно спросил Андрея Дурды, когда они заканчивали трапезу.
Андрей грустно хмыкнул:
— Была у собаки хата, и та по осени сгорела.
— Как жить будешь?
— Что-нибудь придумаю.
— Брат, — сказал Мурад, — ты, наверное, дремал в машине, но я уже сказал Андрею, чтобы он не беспокоился. У нас большие деньги и хорошие связи. Андрей нам помог. Мы с тобой поможем ему. Ко всему, я уже переговорил с Иргашем. У него есть отличная работа. Очень отличная. Важно, чтобы ее предложили. Такую один раз сделаешь — будешь хорошо богатый на целую жизнь. Даже богаче меня…
— Что за работа? — спросил Андрей. — Если связано с красивым словом мадда йе мохаддера, я не возьмусь.
Мурад, сверкая большими белыми зубами, громко расхохотался:
— Запомнил хорошее слово? Молодец! Но тебе я обещаю работу по специальности. Не веришь?
— Почему нет? Верю.
— Как тебе понравился Иргаш? — спросил Мурад Андрея.
— Судить о человеке, не зная его хорошо, показатель глупости. Зачем ты меня на этом испытываешь?
Мурад довольно улыбнулся:
— Ты хорошо ответил. Думаю, у тебя будет время узнать Иргаша получше.
— Он в самом деле может дать работу?
— Я просил его помочь тебе.
— Если просил, для тебя он сделает, — сказал Дурды убежденно. — А ты, — он положил руку на плечо Андрея, — запомни: не пугайся, если покажется, что тебя оценили ниже твоих возможностей. Любая пешка, пройдя шесть полей, становится ферзем. И даже ущербная луна на четырнадцатую неделю делается полной. Все зависит от срока, положенного на испытание. Ты сумеешь себя показать.
— Брат прав, — сказал Мурад. — Тебя поначалу могут проверять, значит, станут пугать. Иргашу нужны очень смелые помощники. Ты — такой. И не бойся, ты мой друг, и вреда тебе они не сделают, главное, не надо их бояться. Если не понравишься, они прямо скажут, что работы нет. Но не тронут. Иргаш мне говорил: тебя надо испытывать. Я сказал, что уже проверил на деле. Ты мне как брат. Там стреляли, ты Дурды за собой таскал. Ты потерпи проверку. Деньги будут хорошие. Очень лучшие!
— Завтра Иргаш летит в Коканд, — сообщил Андрею Дурды вечером. — Он заберет тебя с собой.
— Зачем?
— На свадьбу, — сказал Дурды, стоявший рядом, и улыбнулся.
— Как тебя понимать? — спросил Андрей настороженно.
— Он шутит, — успокоил его Мурад. — Сперва в Коканд, затем в Фергану. Там тебе устроят смотрины, потом решат, какое дать дело.
Андрей любил Фергану. В Узбекистане она стала первым городом европейской планировки: ровные длинные улицы, пересекающиеся под прямыми углами, строгие жилые кварталы, аккуратная сеть арыков, стройные ряды вековых чинар, тянущиеся вдоль тротуаров…
Отцом нового города стал русский генерал Михаил Дмитриевич Скобелев, военный губернатор и командующий российскими войсками в Ферганской области, которая была образована на территории упраздненного Кокандского ханства. Бывший центр ханства — Коканд до сих пор сохранил следы хаотичной застройки. Старый город был опутан узкими кривыми улочками, которые с обеих сторон сжимали глухие глинобитные заборы — дувалы. За заборами прятались глинобитные домики с плоскими крышами, дворы с искусственными водоемами — хаусами, обильно плодоносили яблочные и абрикосовые сады.