– А много ли надоть этого добра? – полюбопытствовал Злобыня.
– Мешков пять, и стену снесет к окрестностям Вошнахауза.
– Вот бесовская пагуба! – перекрестились русичи, и даже черти уважительно закивали головами.
– Ваше преосвященство, я все хочу спросить: тот монах, что был с вами в мешке, вам не очень нужен? А то Лия одна не успевает…
– Он не мой монах, – категорично ответил кардинал.
– Как не ваш?
– Я думал, он тоже пленник, но в моей свите такого пронырливого молодца не было.
Нехорошее подозрение шевельнулось в душе. Все настороженно переглянулись.
– Жан! Где этот тип?
Пятиминутные поиски ничего не дали.
– Шпион Раюмсдаля! – грустно кивнул Брумель. – Боюсь, что тайна вашего порошка уже известна принцу.
Русичи еще и еще раз проверяли оружие, доспехи, что-то пели. Черти резались в домино. Кролик опять уснул, а я сидел один в полном упадке и размышлял на тему о том, какой я идиот. Даже Ризенкампф не давал своему сыну серьезного оружия, понимая, к чему это приведет. Вертолеты не в счет, наверняка они подчинялись не принцу. А вот добренький лорд Скиминок взял и подарил агрессивному недорослю секрет пороха! Нетрудно догадаться, чем сейчас занимаются в замке Раюмсдаля.
– Жан!
– Да, милорд.
– Садись, поговорить надо. Мне требуются утешение и сочувствие. Как ты думаешь, чем сейчас занят принц?
– Наверняка готовит кучу вашего взрывного порошка.
– Так… ты хоть что-нибудь слышал о сострадании? Иди отсюда! Лия! Подойди… Слушай, а тот парень видел точную рецептуру?
– По-моему, да. Он стоял у меня за спиной.
– Ладно, добивай… Значит, по-твоему, они в замке имеют возможность изготовить большое количество пороха?
– Да, уж принц не станет мелочиться – будет кидать лопатами. Потом они подожгут все это и сбросят на нас.
– Сущий бред! Подожгут… Да они и чирикнуть не успеют… Что?! Я сказал, что порох надо поджигать? Я это сказал?
– Да, – испугано переглянулись Лия с Бульдозером. – Вы при всех говорили – насыплем порошок, подожжем, и от крепости – одни камешки!
– Общий сбор! – завопил я. – Все идем к Башне Трупов, у меня нехорошее предчувствие!
Через полчаса мы прибыли на место. Елки-палки, он все-таки это сделал! По моему приказу черти быстренько обежали вокруг крепости – результат был неутешительным. По всему периметру стен к гладкому граниту были прислонены мешки с порохом. Это же не менее тысячи штук! Я зауважал принца! Человек просто не нашел себе лучшего применения. Поставьте его директором оборонного предприятия – он же в неделю страну танками завалит. В бойницах уже мелькали лучники. Раюмсдаль, высунувшись из знакомого окошка, радостно завопил:
– Ну что? Съел? Обманули тебя, ландграф, облапошили, надули, объегорили, обскакали, – возьми нас теперь! Не можешь? Только сунься к стене – мы твой порох так подожжем, что даже чертям тошно станет!
– Мы уже тошно, господин полковник… – признался Брумель. – И тошнит каждый раз, когда этот индивидуум открывает пасть. Он что, действительно не понимает, в какую ловушку себя засадил?
– Похоже, что нет… Эй, принц! Давай мириться!
– Никогда!
– Да ладно тебе вредничать! – не унимался я. – Мы оба погорячились, с кем не бывает? Поссоримся – помиримся! Не сходи с ума, если все это действительно шарахнет…
– Ага, испугался! – От радости сын тирана едва не вывалился из окна. – Вот сейчас папа придет, мы тебе устроим!
– А чего мы с ним церемонимся, милорд? – не поняла Лия. – Вы же собирались разносить все вдребезги. Он по доброй душе все сам подготовил… Может, у него неотложные дела на том свете? Грех не помочь блондину… Чего тянем?
– Девочка моя, я не так беспощаден, как кажется. В крепости полно народу, а взрыв может быть такой, что даже нас погребет под обломками.
– Если хочешь жить… – продолжал надрываться Раюмсдаль, – сдайся, отдай меч, разгони свою банду, но сначала убей этого глупого дракона!
– Что он такое говорит? – заволновались ратники. – Пошто Змея Горыныча убивать? Ладно бы злыдень какой, а то Кролик – душа человек, в смысле – дракон.
– Глянь-ка вверх, ландграф… – хлопнул меня по плечу князь.
Из глубины небес на нас плавно опускалось розоватое облачко. Через минуту в нем уже угадывались стройные башни, неприступные стены, великолепные здания. Я такой красоты сроду не видел! Зрелище потрясало своей изысканностью, утонченностью и величавостью.
– Локхайм – Тающий Город, – любезно подсказал Жан.
Облако зависло над Башней Трупов, почти опустившись на полусгоревшую крышу. Впечатление такое, словно шоколадное эскимо накрыли взбитыми сливками с вишневым вареньем. Локхайм действительно потрясал! Теперь мы могли рассмотреть его повнимательнее. Слово «город» было, пожалуй, слишком претенциозным для данного объекта. Скорее летающий замок или крепость. В диаметре побольше Раюмсдалевского, но ненамного. Архитектура, конечно, вне конкуренции. Все ажурное, парящее, возвышенное. Белый камень, стекло, полированный металл – Локхайм казался сделанной из мыльной пены сказкой. Жаль, не было возможности подняться туда и посмотреть все изнутри…