Уже сотню раз сегодня проклинала себя мауравани за то, что научила Гисхильду бесшумно передвигаться по лесу. Ведь это всего лишь маленькая девочка. Она никогда не прошла бы мимо стражей отца, если бы ее учительницей не была эльфийка. Мандриды, личная гвардия короля, хороши, по крайней мере для людей. Чтобы скрыться от их внимания, нужно обладать особыми качествами. А каким образом Гисхильда прогнала собак, для Сильвины и вовсе загадка.
Интересно, зачем принцесса ушла из палатки? О чем она думала, что хотела сделать? Маленькая девочка среди спорящих князей и полководцев? Сильвина вздохнула: нет, никогда ей не понять людей!
Она посмотрела на запад. Озера и болота составляли почти непреодолимый барьер. Даже если рыцари знают дорогу через широкий пояс тростника, и тогда им придется продвигаться очень медленно. Они были готовы к бегству. Что еще они запланировали? Неужели они действительно идут прямо в ловушку? Или здесь что-то еще? Что там, по ту сторону леса? Что бы там ни было, она нагонит беглецов прежде, чем они достигнут озер. Она должна сейчас же трогаться в путь, хотя и понимала, что Фенрил и его всадники могут угодить здесь в западню. Времени спешить им навстречу уже не оставалось. Придется принести эту жертву, если она хочет освободить Гисхильду.
Сильвина потянулась. Приказания Эмерелль были однозначны: она должна подготовить принцессу к трудной жизни, полной битв. Королева не сообщила, какое будущее для девочки она видела, но не сомневалась в том, что Гисхильда не выживет, если Сильвина не приложит максимум усилий. Ну почему она не осталась вчера в лагере, вместо того чтобы вызывать подкрепление? Она ошибочно полагала, что Гисхильда будет в безопасности среди стражей отца. После того как в хижине начались переговоры, Юливее и Фенрил уверились в том, что в ближайшие часы битвы не будет. Ну зачем же она их послушала!
Широкая лесная поляна выглядела такой мирной! В траве пестрели мясистые желтые калужницы. Поздний мак-самосейка стал бледно-красным — признак того, что большая часть лета уже позади. Сегодня вечером маки станут алыми от крови. Десятки эльфов умрут здесь, если она уйдет сейчас, чтобы последовать за человеческим ребенком, которого, может, и в живых уже нет. В этой бесконечной войне ее народ очень ослаб. Слишком многие ушли в лунный свет и никогда больше не смогут родиться.
Сердце велело ей остаться. Сильвина поглядела на запад. Но ведь приказание Эмерелль было однозначным. Она должна идти! И какая разница, будет ли в битве сотен воинов одним лучником больше?
Сталь на сталь
Из зарослей на опушке леса доносился шум, похожий на раскаты грома. Из подлеска валил серый пороховой дым. Фенрил видел тяжелые свинцовые пули, летевшие им навстречу, по крайней мере долю секунды. А потом они оказались среди всадников. Он инстинктивно пригнулся к гриве своей кобылы Веснянки. Животное путалось. По широкой поляне разносились вопли боли. Спотыкались кони и люди.
Фенрил знал, что они притаятся там. На опушке эльфийский князь собрал своих воинов. Жнецы Тирану были отрядом, находившимся к ним ближе всех, когда прошлой ночью он послал Сильвину за подмогой. Фенрилу не очень нравился Тирану, этот нагловатый князь из Ланголлиона. Но его всадники являлись, без сомнения, великолепной боевой единицей.
Тирану спокойно выстроил ряд нападающих со своей стороны поляны. Фенрил надеялся заставить рыцарей ордена решиться на необдуманную атаку. О том, что они прятались на другой стороне поляны, поведал ему Зимнеглаз. Канюк-курганник по-прежнему описывал широкие круги над поляной, таким образом рассказывая ему, что там скрываются враги.
— Убейте их всех!
Голос Тирану был громче грохота подков эльфийских скакунов. Его всадники подняли над головой тяжелые сабли, слегка склонили их и вытянули вперед. Таким образом они смогут ударить слева по аркебузирам, засевшим на краю поляны, как только доберутся до них. Ударить, разнося вдребезги шлемы и нагрудники. Стрелки выстрелили слишком рано. Их аркебузы нанесли, к счастью, небольшой вред рядам нападавших. Холодное спокойствие, с которым они провели упорядоченную атаку на людей, все же сделало свое дело.
Тирану был хорош. Он ехал впереди своих воинов, был первым в нападении и последним при отступлении. В блестящих, покрытых черным лаком доспехах он выглядел замечательно. Длинные черные волосы небрежно заплетены, чтобы не мешать в битве. Он был нагл и бессердечен. А еще до глубины души ненавидел рыцарей ордена. Все это почти не мешало Фенрилу. Он не любил Тирану, потому что так никогда и не выяснилось, знал ли он о предательстве своей матери, Алатайи. Если он принимал участие в убийствах во время теневых войн, доверять ему нельзя. Никогда больше!
— Убейте их всех!
К боевому кличу Тирану присоединился Гуннар Дуборукий. Король Фьордландии настоял на том, чтобы ему, капитану его мандридов и двум телохранителям предоставили эльфийских скакунов и они тоже могли бы принять участие в охоте. Его заплетенная в косички борода, длинные рыжие волосы, развевавшиеся на ветру, и мощный топор, которым он размахивал, должны были напоминать врагам призрака прошедших веков. Фьордландцы очень медленно приспосабливались к новым методам ведения войн. Хотя многие из них и сменили кольчуги на нагрудники, со своими топорами, широкими мечами и ярко раскрашенными щитами они выглядели героями древних песен рядом с пикенерами и аркебузирами, которых посылала в бой Церковь Тьюреда.
С опушки прогремели одиночные выстрелы.
Фенрил был удивлен тем, что некоторые аркебузиры сумели перезарядить оружие. Пуля пролетела рядом с головой эльфийского князя. Он по-прежнему не мог четко видеть противника. Поляна была окутана плотным пороховым дымом.
Вдруг раздался звук, похожий на отдаленные раскаты грома. Эльфийский князь выругался и пришпорил коня. Рядом с ним скакала Юливее. Он велел волшебнице держаться подальше от битвы. На ней не было ни шлема, ни доспехов, только шелк и тонкий лен. Юливее ни в коем случае не была готова к тому, что должно последовать. Фенрилу был знаком этот гром, от которого дрожала земля, по дюжине битв, и он научился его бояться. Князь быстро опередил волшебницу, чтобы помешать ей оказаться в первом ряду, когда все начнется.
Из дымовой завесы выехали огромные, закованные в блестящую сталь всадники. Над их головами веяло знамя Древа крови. До последнего мгновения не начинали они атаку.
Пики рыцарей опустились одновременно. Князь в который раз подивился дисциплине своих противников.
А затем обе линии всадников с грохотом ринулись навстречу друг другу. Ударом своей тяжелой рапиры Фенрил отклонил острие пики, нацеленное прямо ему в грудь. Проехав мимо противника, он нанес ему удар слева, но клинок скользнул по тяжелой кирасе рыцаря, не причинив вреда. Мужчина выпустил пику, бесполезную в ближнем бою, и схватился за вороний клюв, висевший у его седла.
Скрип стали, тяжелое сопение огромных боевых коней и крики раненых слагали песню битвы. Вдруг Фенрил услышал тоненькое пение флейты. Юливее! На нее несется рыцарь с поднятым мечом, а она играет на флейте! Фенрилу нравилась молодая волшебница, но здесь, в гуще сражения, ей действительно нечего делать.
Эльфийский князь пригнулся, уходя от удара, и остановил свою кобылу. Он нанес удар по лобовой пластине боевого коня противника, чтобы поскорее избавиться от нападающего. Клинок проник в узкую прорезь для глаз. Огромная лошадь рухнула, словно под ударом тролля. Передние ноги подкосились, и она перевернулась. Огромное тело лошади, закованное в броню, перекатилось через всадника.