Выбрать главу

— Я брал деньги для того, чтобы вы жили хорошо! Ты мой сын!

— Я уже живу хорошо. Мне ничего не страшно, потому что Аллах — заботится о тех, кто идет по пути джихада. Мои уста и мои помыслы — не осквернены ложью, как у тебя, и меня — ждет рай, а тебя — огонь, когда бы ты не умер. Эти люди — мне братья, потому что они, как и я — идут по пути джихада. Когда мы победим — не останется ни лжи, ни горя, ни унижения, ни распрей, все примут ислам и будут бояться одного лишь Аллаха и наказания Его. Амир — стал мне как отец, он объяснил мне, как должен жить настоящий мужчина. Но ты — этого не поймешь. Аллах Акбар!

И с этими словами — сын вернулся к проводам и бомбе…

Черная Приора — остановилась в самом начале небольшой улочки, где были только богатые дома, невидимые из-за высоких заборов красного кирпича. Фары машины не горели…

— Ильгиз, Слава идите, проверьте… — сказал Скворец — Дима, прикрой их…

Сам Скворец уже надел разгрузку с длинными, толстыми магазинами и вооружился Вепрем-12 с коллиматорным прицелом EOTECH, передней рукояткой, лазерным прицелом и фонарем. Такое оружие — стоило под сотку, но оно того стоило…

Дима — выбрался из машины, занял позицию, положив на крышу машины винтовку Тигр с незаконным ночным прицелом…

— На улице чисто.

Ильгиз, закинув на плечо свою Сайгу — резко потрусил вдоль заборов, отыскивая нужный. Слава — побежал за ним.

Во дворе роскошного особняка главы администрации, куда не посмеет сунуться ни один полицейский — стоял полноприводный, высоко сидящий над дорогой КамАЗ. Машина эта — была путейской, и ее должны были пропустить на товарную станцию. Боевики носили заранее подготовленные заряды и клали их в кузов. Поскольку — снарядов было только три, их недостаток восполнили удобрениями, залитыми дизельным топливом. Еще у них было два десятка заправленных газовых баллонов.

Боевики выбивались из сил, торопились — нужно было грузить в кузов большие бочки с заранее приготовленной адской смесью, подсоединять провода. Никто и не заметил — мелькнувшее над забором лицо…

Слава, маленький, но крепкий башкир с русским именем — встал спиной к забору. Ружье впереди на ремне, руки сцеплены в замок — первая и вторя ступеньки. Третья — плечи Славы. Он забрался наверх, глянул — и тут же спрыгнул обратно.

— Чего там…

— Пошли.

Они отбежали в темноту, Ильгиз достал сотовый телефон

— В адресе духи, рыл десять. У двоих калаши.

— Уверен?

— Сам видел. Грузят КамАЗ.

— Чем?

— Бочками. Большими…

Командир их четверки помолчал, прикидывая варианты. КамАЗ, вооруженные автоматами люди и бочки — весьма скверное сочетание…

— Может, ментам слить?

Как же… Как-то раз слили — ублюдки через месяц на свободе были, вся диаспора впряглась. Если будет русское государство — надо будет все диаспоры объявлять вне закона.

— Нет. Ты боезапас взял?

— Да.

— А Слава?

— Тоже.

— Занимайте позиции. По левой стороне улицы. Как будут выезжать… закроются двери, валите вглухую. Без предупреждения…

— Понял.

— По тенту не стрелять. Только в крайнем случае.

— Понял.

— Аллах акбар, братья. Настало время показать русистам, кто здесь хозяева. Русисты несколько веков назад отняли эти земли, всегда принадлежащие правоверным. Настало время вернуть то, что принадлежало нам всегда по праву!

— Аллах акбар!

Амиром агрызского джамаата был человек по имени Абдулла. Невысокий, но крепкий, по виду опустившийся, пропахший перегаром — но это только для того, чтобы не выследили русисты, состоящие на собачьей службе.[8] Но за ним было прошлое — во второй чеченской войне он воевал на стороне боевиков, после войны — был завербован ДШБ[9] и отправлен обратно, в Россию. Он вернулся уже не в свой город — а в Агрыз, устроился там путевым рабочим. Ему сказали, чтобы он осматривался по сторонам, подбирал верных людей и был готов парализовать железнодорожное движение в этой части страны…

— Говори, Курбан.

— В два — пятнадцать пройдет грузовой состав — начал говорить Курбан, он тоже работал на станции — это воинский эшелон, там груз боеприпасов, он идет под охраной. Охрана — в отдельном, прицепном вагоне, по ночам они все спят, я это видел и не раз. Я знаю, как перевести этот поезд на пути, ведущие в Камбарку, они почти заброшены, но в порядке. Если довести этот состав до Камбарки и там взорвать — русисты узнают, что такое смерть.

вернуться

8

Работа в милиции и ФСБ считается у боевиков «собачьей службой»

вернуться

9

Департамент шариатской безопасности