Чистую воду добывали самыми разными путями. Во время ливней — все Могадишо собирало воду, это был дар Аллаха, потому что такая вода не стоила ничего: делали воронки, уловители. В обычные дни — воду покупали у водоносов, маленьких мальчишек, развозящих воду на самодельных тачках в канистрах желтого цвета, оставшихся здесь от контингента стабилизации ООН. В некоторых местах города были пробурены скважины, они охранялись автоматчиками. Торговцы водой — были одними из самых богатых жителей этого города…
Электричество добывали с помощью дизель-генераторов, больших и маленьких. Каждый, у кого был дизель-генератор — продавал электричество соседям, чтобы хоть частично окупить его работу. Для этого — к соседним домам тянули провода, от каждого дизель-генератора свои, единой электросети давно не было. В результате — улицы Могадишо, где было электроснабжение, напоминали паучью сеть. На покосившихся, избитых пулями, едва не падающих столбах — клубками висели, расходились, сходились электрические провода. В городе они были большой ценностью — а отчаянные нищие пацаны по ночам лазали на столбы и пытались спереть провода — вооруженные лишь палкой, даже без резиновых перчаток. Часто гибли.
Автопарк Могадишо состоял из машин двух категорий. Те, у кого были деньги: пираты, "государственные служащие", высокопоставленные сотрудники ООН и ОАЕ (Организация африканского единства), торговцы водой, гуманитарной помощью, амиры исламистских банд — ездили на внедорожниках Тойота Ланд Круизер старых и даже новых моделей, иранских, суданских и даже японских Нисанах Патруль, Мицубиси Паджеро — все это ввозилось из арабских стран, их модно было узнать по хромированному обвесу. Были и микроавтобусы — что-то вроде маршрутных такси для тех, кто может себе это позволить. Вторая категория автопарка Могадишо — это передвижные скульптуры на колесах. Машины — катастрофы: легковушки, автобусы, здоровенные грузовики, часто собранные из нескольких машин, с частично срезанной кабиной или вовсе без кабин — лишь ржавое сидение на раме, открытая рулевая колонка, движок, радиатор и кузов, часто самодельный. Это были машины, куда хуже тех, которые в нормальных странах попадают на помойку — но здесь они работали.
И люди… В городе было полно людей, практически все — с оружием. Пикапы с крупнокалиберными пулеметами, с безоткатными пушками, бронемашины и танки миротворческих сил. Женщины, дети, нищие… безумное человеческое месиво в давно погибшем городе. Сам город погиб — но жизнь пробивалась в нем, упорно торила себе дорогу, как на лесном пепелище — пробиваются к свету зеленые ростки новой жизни…
После катастрофы в Могадишо 3–4 октября 1993 года — президент США Билл Клинтон был вынужден установить точную дату вывода войск, март 1994 года. Войска были выведены, при том, что мира в стране так и не наступило. Все время до вывода, американцы продолжали вести бои, просто они не были так распиарены, как шестая попытка захвата генерала Айдида. Формальным поводом для соблюдения сроков вывода было и то, что в Найроби, а потом и в Кисимайо было подписано формальное соглашение между представителями пятнадцати сомалийских кланов, а перед самым выводом — двое лидеров крупнейших группировок Мохаммед Фарах Айдид и Али Махди Мохаммед достигли соглашения о контроле за Могадишо. Оно разрушится позже во время стычки за контроль над аэропортом.
После ухода американцев, война вспыхнула с новой силой. Основной движущей силой пока стали сомалийские кланы — и победивший американцев клан хабр-гадир, ослабленный боями, обречен был на то, чтобы стать врагом для всех. В апреле девяносто пятого — начались бои милиции Айдида с представителями клана хавийя, одного из крупнейших. В июле девяносто пятого — полностью сгорел крупнейший рынок в стране — рынок Бакараха, уничтожив товара на многие миллионы долларов — в поджоге обвинили Айдида, который якобы за это получил деньги от иностранцев. В сентябре девяносто пятого — отряды Айдида (хабр-гадир) начали наступление на юго-восток страны, на враждебные кланы. В октябре девяносто пятого — полковник Хассан Мухамед Нур Шатигадуд создал межклановое вооруженное ополчение, названное "Армия сопротивления Равахейн" Начались бои за Бодайбо, Худдур и Байдоа. В октябре же — боевики Али Махди Мохаммеда открыли огонь по гражданским судам в порту Могадишо, что привело к прекращению поставок гуманитарной помощи, голоду и нарастанию недовольства. В девяносто шестом был взят Бодайбо, после чего генерал Айдид перенес вою резиденцию туда. Войска хабр-гадир возглавил его сын, Хусейн Айдид, бывший морской пехотинец США.
В апреле девяносто шестого — Айдид возвращается в Могадишо, который до этого контролировался боевиками Али Махди Мохаммеда и злейшего врага генерала — лидера исламистов Османа Атты. Части генерала Айдида начинают уличные бои в городе, постепенно продвигаясь к кварталу Медина, оплоту исламских экстремистов в городе и в стране. Уже во время боев в самом квартале Медина — генерал Айдид был смертельно ранен снайпером и позже — скончался от полученного ранения, пуля, возможно, была отравлена. Его преемником становится Хусейн Айдид — но наступление прекращается и больше — хабр-гадир уже никогда не сможет претендовать на всю территорию страны. Все группировки, временные союзы, заключенные против габр-гадир распадаются на части и начинается ожесточенная война всех против всех…
В это же время — начинается постепенный подъем в стране радикального ислама.
Ислам в Сомали был всегда, но он был настолько перемешан с традиционными религиями и племенными обычаями, что его нельзя было назвать исламом в чистом виде. Первые радикальные группировки — это были Вахда эль-Шабааб эль-Ислам и Джама эт эль-Ислами — появились в стране в шестидесятые, но президент Мохаммед Сиад Барре жестоко преследовал проповедников чистого ислама, и многие его сторонники были вынуждены бежать, в том числе — на Ближний Восток, где обзавелись связями среди исламских радикалов. Эти группировки начнут возвращаться в страну только в середине восьмидесятых, когда Барре решит провести либерализацию — которая и приведет в конечном итоге к войне. Радикалы — сыграют в начале войны немалую роль, ведь она зародится на севере Сомали, оружие восставшим через Красное море будут поставлять именно исламисты.
В условиях полного крушения государственности — одной из минимальных потребностей народа Сомали стала система судопроизводства. Хоть какого-то, позволяющего решать хотя бы мелкие бытовые и семейные споры. Такие суды стали появляться при мечетях: имамы стали разрешать споры как судьи. Потом — у мечетей стали появляться и вооруженные отряды: ведь исламистам Сомали оказывали помощь с Ближнего Востока, для нищей как церковная крыса Сомали это были огромные деньги. Поступающие средства позволили сначала нанимать вооруженные отряды для защиты мечетей от грабителей, потом — эти отряды стали исполнять роль судебных приставов, силой обеспечивающих исполнение решений судов. Одновременно с этим происходил естественный отбор: денежные средства получали только наиболее радикальные имамы, в том числе вернувшиеся из Саудовской Аравии и принявшие там ваххабизм. Так в стране — появился и ваххабизм и первые люди Аль-Каиды…
Первый исламский суд появился еще в девяносто четвертом на севере страны. Второй — в девяносто шестом в городке Белетвейн. Затем суды стали создавать и другие города — в отличие от племенных судов они старались разрешать дела справедливо, пусть и по нормам шариата. Постепенно — суды стали создавать систему образования (медресе при мечетях), здравоохранения, собственную полицию, становиться точками, вокруг которых собирались все, кому ужен был порядок. Суды и те, кто был с ними связан — не делили людей на кланы и племенные группы, в отличие от тех кто вел гражданскую войну — и людям это нравилось. В девяносто восьмом — исламские суды округов Ифка, Халан, Цирколо, Варшадда, Харараале решили объединить свои усилия, договорились о признании решений друг друга и создании объединенной стражи. С этого времени — власть и влияние судов стали быстро расти, людям нужен был хоть какой-то порядок. Уже в девяносто девятом суды контролировали торговлю на восстановленном рынке Бакараха, в июле девяносто девятого — установили посты на дороге из Могадишо в Афгон. В это же время — решением одиннадцати исламских судов была создана Организация исламских судов Сомали. В ее главе стал шейх Хасан Абдулла Херси, выходец из Огадена, провинции Эфиопии где шла гражданская война, а руководителем спецслужб Судов стал Фазиль Абдаллах Мухаммед, активный член Аль-Каиды, участвовавший в боевых действиях в Афганистане, в нападении на эсминец Коул, в терактах у посольств США в Дар-Ас-Саламе и Найроби, в других нападениях.