Он работал, не смотря на часы, потом начали возвращаться разъездные бригады. Потом – они собрались наверху, снова пили кофе, обменивались шуточками – как и все люди, которые вместе сделали какое-то важное дело днем и теперь вечером могут отдохнуть.
Глава офиса оказался рядом.
– Видите, как мы работаем?
– Да… вижу – ответил начальник пешаварской резидентуры.
– Мы имеем дело с детьми. Клянусь Богом, это такие же дети, как и в любой другой стране, в какой я бывал. Они так же плачут, когда им больно или страшно, так же любят своих родителей и тоскуют, пока их нет.
– Не так давно – негромко сказал начальник станции – мне довелось побывать на месте очередного подрыва. Двое, с автоматами и поясами шахида, переодевшись полицейскими – приблизились к полицейской академии. Один из них подорвался на чек-пойнте, когда его попытались досмотреть. Второй – прорвался внутрь, расстрелял весь магазин своего автомата по людям, и тоже подорвался. Второму – было пятнадцать лет. Мы потом это установили. Если вы знаете какой-то метод, как это прекратить, я готов их выслушать.
– Может, просто дать им быть самими собой – спросил врач.
– Самими собой? Тот пятнадцатилетний ублюдок с поясом шахида и автоматом – он ведь был самим собой. Ни один человек не пойдет подрываться, не будучи сам собой, это мы – вечно играем какие-то роли. Вы, я…
– Я не играю.
– Играете, доктор, играете… Вы берете наши деньги, и играете за них свою роль. Пусть эти деньги идут на самые благие дела, но вы знаете, откуда эти деньги и берете их. Просто мне досталась роль плохого парня, а вам хорошего, вот и вся разница между нами. И не смейте думать, что вы чем-то лучше меня, док…
Возможный скандал – предотвратило появление Стива. Начальник станции вопросительно посмотрел на него – тот покачал головой. Не удалось…
Подпрыгивая на мелких, но неприятных ухабах дороги, которая срезала путь к военному госпиталю – покрытый пылью белый микроавтобус скорой помощи подкатил к высокому с пущенной поверх колючей проволокой зданию, которое располагалось как бы на отшибе от всех остальных. ЦРУ знало, что это здание местные называют «Вазиристан-хавели», при этом слово Вазиристан предположительно обозначает место, откуда родом владелец этого здания, хавели – в переводе это «убежище». Никто и никогда не видел владельца этого здания, что само по себе наводило на размышления.
Само здание снаружи не выглядело богатым. Это особенность всего строительства в Пакистане – даже большие здания не выглядят богатыми, часто они выглядят как нищие трущобные халупы, непомерно расстроившиеся во все стороны. Забор – какого-то неопределенного цвета… детской неожиданности, и поверху отчетливо видны стальные, неопрятные арматурины, на которых держится колючая проволока. Само здание – бетон, шифер на крыше, никакого нормального архитектурного проекта – оно выглядит так, как будто его несколько раз перестраивали и надстраивали, причем каждый раз разные люди. Этажность была высокой – целых три этажа, если не считать Ground floor, который традиционно считается за нулевой этаж. Наверху – узкие, занавешенные окна, больше походящие на бойницы и какая-то конструкция наверху. Возможно – пулеметная точка.
Микроавтобус остановился рядом с главным входом, из него выбрались двое, мужчина и женщина. Аналитики ЦРУ промахнулись, подбирая эту пару – она была запоминающейся. Джеремайя был выше женщины – врача больше, чем на две головы и тяжелее чуть ли не в два раза. Они сразу привлекали внимание, к тому же – можно было догадаться, что таких здоровяков-негров в Кении, где часто недоедают – очень мало.
Негр выступил вперед, стукнул по двери, потому что никакого звонка не было. Потом – еще раз…
Через несколько минут к ним вышли. Среднего роста, настороженный, бородатый мужчина-пуштун с блестящими, черными как голыши в реке глазами. Оружия у него не было, по крайней мере, на вид.
– Здравствуйте… – доктор выступила вперед – я доктор Зденка Петрович, из международной организации врачи без границ. Вы понимаете язык, на котором я говорю, или нам стоит перейти на другой.
Разговор шел на английском.
– Понимаю… – буркнул пуштун. Он явно не собирался уделять много внимания женщине, да еще и неверной. Хорошо хоть с повязкой на лице – почти что чадра.
– Правительство вашей страны ожидает эпидемию птичьего гриппа и заключило договор с нами. Мы должны привить всех, кого только можно. Детей мы прививаем бесплатно, взрослых – за очень небольшую плату, которая покрывает только расходы на саму вакцину. Здесь есть дети?