– Молодой де Монфор очень красив, не правда ли, миледи? – проговорила Кейт, раскладывая на кровати ночную сорочку госпожи. – Похож на святого, сошедшего с церковного витража…
– Он далеко не святой, – Марджери скривила губы. – По правде говоря, я почти завидую той деревенской девице, которую он возьмет на ночь к себе в постель.
При последнем замечании Марджери у Адель неприятно засосало под ложечкой. Неужели де Монфор и впрямь выберет деревенскую девушку или, быть может, одну из служанок в замке, чтобы провести с ней ночь? Ей вдруг стало не по себе. Адель опустила глаза. Это было просто глупо. Какое ей дело, переспи он хоть с дюжиной женщин? Она не должна замечать некоторых вещей, только и всего.
Со стороны коридора раздался стук и отчаянное царапанье в дверь.
– О, это, наверное, Вэл! – воскликнула Адель и, с радостью воспользовавшись предлогом, вскочила с места, чтобы впустить своего любимца. Огромный пес ворвался в комнату, довольный тем, что его не оставили за дверью. Лизнув в знак приветствия Адель, он обнюхал по очереди двух других женщин, после чего растянулся на полу у ног хозяйки.
Адель молча принялась готовиться ко сну. Ей вдруг ни с того ни с сего захотелось плакать. Девушка пыталась убедить себя в том, что эта печаль вызвана внезапной переменой в ее жизни, а вовсе не постельными привычками де Монфора. В этом она была совершенно уверена. Что он делал по ночам, касалось только его одного! Да, так оно и есть. Не было ничего удивительного в том, что она чувствовала себя подавленной.
Пытаясь стряхнуть с себя мрачное расположение духа, Адель подумала, что Бохан может уже к лету лишиться благосклонности короля. Она сосредоточилась на этой мысли, стараясь не обращать внимания на постыдное представление, которое все еще продолжалось внизу, в главном зале. В зале ее собственного замка! Вся эта вакханалия служила напоминанием о том, сколь ничтожной властью она здесь обладала. Адель трепетала при мысли о том, какие еще перемены навяжет ей Бохан, как только де Монфор уедет отсюда. Жители деревни всегда обращались к ней в поисках защиты и правосудия, но на сей раз она боялась, что окажется бессильной им помочь.
Когда свечи были потушены, Адель еще долго лежала без сна в темноте, прислушиваясь к шуму и взрывам пьяного хохота, доносившимся снизу.
На следующее утро Адель поднялась рано, решив еще раз обратиться с жалобой к де Монфору. Она не могла допустить, чтобы явная порочность его натуры, которую каждый имел возможность наблюдать собственными глазами накануне вечером, отвлекла ее от главной цели.
Кейт все еще спала, а Марджери украдкой зевала, помогая хозяйке одеться к предстоящему дню. Предпочитая изяществу практичность, Адель остановила выбор на простом платье из ярко-зеленой шерсти, поверх которого накинула плащ на меховой подкладке. Ее светлые волосы, заплетенные в косу, были перехвачены лентой.
Когда она сунула ноги в старые ботинки из оленьей кожи, Марджери неодобрительно покачала головой, но Адель успокоила ее. В самом деле, разве так уж необходимо надевать роскошный наряд только для того, чтобы пойти прогуляться с Вэлом!
Она прошла через зал, где ее со всех сторон окружали следы недавнего кутежа. Некоторые из деревенских женщин, пьяные и растрепанные, все еще находились там, валяясь под столами. К своему удивлению, она застала в зале даже Гилберта Бохана, который громко храпел, уткнувшись лицом в стол. Посреди тарелок с остатками еды, пролитого эля и даже прямо на полу спали в разных позах солдаты. Их вид и исходивший от них запах вызывали у нее тошноту. Однако де Монфора нигде не было видно.
Вцепившись крепче в ошейник Вэла, который предостерегающе зарычал при виде незнакомых людей, Адель прошла наружу через небольшую дверь. Морозный воздух ударил ей в лицо, и на какой-то миг у нее перехватило дыхание. Еще только начало светать, дул порывистый ветер, и все же зимнее утро было куда приятнее, чем спертый воздух зала.
Что ждет ее впереди, печально думала Адель, гнусные оргии по ночам, а по утрам зловоние и вид пьяных храпящих людей, развалившихся на полу, или… Она молила Бога о том, чтобы вчерашний вечер был исключением, вызванным желанием Бохана угодить своему господину, и невольно спрашивала себя, почему Бохан спал на столе, а не у себя в комнате, если только постель там уже не была занята де Монфором… с какой-нибудь женщиной? Снова ее душу пронзило странное болезненное чувство. Она ожидала куда более достойного поведения со стороны сюзерена, и для нее было тяжким ударом обнаружить, что он мало чем отличается от остальных.
За ее спиной раздался стук копыт. Адель круто развернулась и подозвала к себе Вэла, но ей нечего было опасаться. Это оказался де Монфор.
– Я вижу, вы сегодня встали рано, – произнес он, осадив коня.
Удивленная тем, что в такой час гость уже на ногах, Адель быстро отпрянула в сторону от его норовистого жеребца.
– Вы готовы выслушать меня прямо здесь и сейчас?
– Да, я никуда не тороплюсь – просто решил немного прогуляться верхом. Сегодня утром мне необходимо подышать свежим воздухом, чтобы прийти в себя. – Он усмехнулся и добавил удрученно: – Странно, но у меня такое ощущение, будто моя голова гудит, словно церковный колокол…
– То, что я собираюсь вам сказать, не займет много времени, – прервала его Адель.
Неожиданно настроение де Монфора изменилось; улыбка исчезла с его лица.
– Позже.
– Почему позже?
– Потому что я собираюсь на прогулку. Потом, если вы по-прежнему будете настаивать на беседе, я согласен вас выслушать.
– И сколько еще мне придется ждать?
– Сколько мне будет угодно, – отрезал он. – Есть еще какие-нибудь вопросы?
– Я хочу знать, почему вы отказываетесь помочь мне переубедить короля. Этот Гилберт Бохан – настоящая свинья и не годится для того, чтобы управлять замком. – Адель хотела добавить, что он и пахнет, как свинья, однако в последний момент передумала.
Они обменялись враждебными взглядами, после чего де Монфор слегка наклонился в седле и предложил:
– В таком случае, леди, прикажите готовить свинарник, потому что другого управляющего у вас не будет!
– Уж вы-то могли бы нам помочь, если бы захотели! – выкрикнула Адель, в порыве гнева забыв об осторожности.
– Ошибаетесь. – Он потянул за поводья, и его конь, тут же рванув вперед, поскакал за внешние укрепления замка. Его всадник так и не обернулся назад.
Адель чуть не скрипела зубами от негодования. И как она могла подумать, будто Рейф де Монфор красив? Этот человек был подобен всем сильным мира сего и, не колеблясь, переступал через простых смертных только для того, чтобы показать, какую он имеет над ними власть.
Глава 2
Бохан проснулся с тяжелой головой, но не успел он подняться, как Адель тут же выместила на нем свой гнев, высказав ему в самых недвусмысленных выражениях все, что она думала по поводу вчерашней попойки и недостойного поведения его людей.
Он выслушал ее молча; перед его глазами до сих пор стоял туман, а в мыслях царил полный сумбур. Когда ее губы перестали двигаться, он выбрал для себя наиболее приемлемый образ действия.
– Можете убираться ко всем чертям, миледи, если мои солдаты вам не нравятся! – прорычал он, после чего повернулся и с шумом удалился через дверь верхней горницы.
К тому моменту, когда Бохан оказался у нижней ступеньки лестницы, он уже с трудом сдерживал ярость, вспоминая дерзость своей подопечной. Следует преподать этой рыжеволосой дряни такой урок, которого она долго не забудет! Он знал, как сделать так, чтобы Адель наконец поняла, на чьей стороне сила; Бохану идея казалась весьма заманчивой. Правда, осуществить ее в присутствии де Монфора будет не так-то легко, но он уж как-нибудь постарается.