Звон меча не давал Килгору уснуть почти всю ночь. Дважды меч звенел громко, предупреждая о близкой опасности. Килгор вскакивал и выглядывал наружу, но на улице была кромешная тьма, и он ничего не мог рассмотреть. Скандербег ни разу не проснулся, и храп его звучал непрерывно. Килгор наклонился и толкнул его. Но тут же обнаружил, что Скандербега в одеяле нет. Там лежал скатанный в трубку плащ, а храпело какое–то существо, похожее на ящерицу, свернувшееся под подушкой. Когда Килгор схватил ящерицу, а затем отпустил, она перестала извлекать из себя звуки, похожие на рев быка и кваканье лягушки. Юноша осторожно положил ее в карман, чтобы потом вернуть Скандербегу. Он выскользнул на улицу и застыл в нерешительности. Старому колдуну, бродящему в ночи, полной страшных зверей, помощь, конечно, не нужна. Возможно, он даже сделался невидимым или принял чужое обличье. Килгор вернулся в палатку и улегся у входа. Он решил не спать, но проснулся от того, что Скандербег чуть не раздавил его сапогами.
— Килгор, ты вечно оказываешься под ногами, — проворчал колдун. — Почему ты решил спать здесь?
— Я хотел вернуть тебе это, — и Килгор вложил ящерицу в руку колдуна.
Она тут же снова начала храпеть, закрыв глаза.
Скандербег небрежно сунул ее в карман и нетерпеливо приказал:
— Может, ты поторопишься, чтобы мы могли ехать? Кетил уже готов, и я давно проснулся. Не валандайся, Килгор, нам нужно выезжать немедленно.
— Значит, мы едем с Кетилом? — изумился Килгор, но колдун пробормотал что–то неразборчивое и неприятное для Кетила.
— Я рада, что он одумался, — щебетала Асни, скатывая одеяло.
На всех пони навьючили тюки, но не было седел. Скандербег руководил распределением багажа и страшно ругал путников за любую задержку.
Вскоре караван тронулся. Впереди шел Килгор, а замыкал шествие Скандербег, держась как можно дальше от Кетила Вандора. Пони были полны энергии и коварства. Серый пони, на котором ехал Кетил, даже попытался сбросить его через голову. Если бы показалось солнце, то день стал бы великолепным, но даже густой туман казался приятным. Он создавал серебряную вуаль над озерами и острыми утесами. Килгор никогда не видел более красивых мест.
А когда он заметил стада пони, пасущихся на берегах озер, то буквально влюбился в эту землю. Наслаждаясь игрой пяти серых пони в долине, юноша спросил Кетила:
— Здесь всегда так много диких лошадей? Почему никто не хочет поймать и приручить их?
Кетил улыбнулся, показав острые зубы.
— Да, может любой. Вот, например, эти пони, на которых мы едем. Любой может приручить их без труда. Они любят детей, но у них есть одна странность — они не любят, когда им дают имена. Тогда они становятся дикими.
— Слепнир на это не обращает внимания, — возразил Килгор.
— Но это не настоящее его имя. А я не могу назвать настоящее вслух, иначе пони взбесится, — объяснил Кетил.
Килгор ехал молча, борясь с любопытством.
— А что, если кто–нибудь случайно угадает его имя?
— Тогда мы будем без лошадей и в страшной опасности.
— О, тогда не буду угадывать его имя. Но, может, ты мне скажешь его шепотом, чтобы я знал его? — привязался Килгор.
— Конечно. Когда мы поедем там, где тропа идет по склону горы над озером, я скажу тебе имена лошадей. — Он лукаво подмигнул и снова дернул себя за нос.
Тропа пошла в гору и начала извиваться среди утесов. Внизу сверкало черное озеро, которое казалось очень глубоким. Килгор придержал Слепнира и пустил его осторожным шагом. Пони, на котором ехала Асни, куснул сзади Слепнира, подгоняя его. Слепнир прижал уши и попытался лягнуть обидчика. Он не обращал внимания на узкую тропу и обрыв и решил развернуться и укусить лошадь, идущую следом. Скандербег тревожно вскрикнул, когда Слепнир встал на дыбы, а пони Асни прыгнул назад.
— Слепнир, — орал Килгор, изо всех сил стараясь удержаться на нем. — Слепнир, ты сошел с ума!
Вскоре уже все пони зафыркали и тревожно косили глазами. Килгор держал за поводья, стараясь вернуть Слепнира на тропу. Вместо этого пони гневно закричал, а затем бросился вниз к воде. Килгор свалился с него. Когда юноша поднялся, Слепнир бросился в воду, а следом полетели тюки с вещами и провизией. За ним в воздух взмыл пони Скандербега и тоже нырнул. Рядом плюхнулись пони Кетила и Асни.
— Никуры! — воскликнул Скандербег, борода которого от падения была забита пылью. — Я так и думал! Где этот предатель? Я должен поджарить его немного! Ах ты, крыса! Попытайся сбежать! Скандербег бросился за Кетилом, который карабкался в гору, теряя плащ, сапоги, шляпу и другие вещи, как будто он начал линять. Торговец в отчаянии оглянулся и увидел, что Скандербег поднял посох, произнося заклинания. В последнем отчаянном усилии человечек рванулся вверх и поднялся в воздух. Затем послышался хлопок, появилось облачко серого тумана, мелькнула зеленая чешуя, и что–то маленькое и извивающееся нырнуло в воду.