— Но теперь ясно, что Сурт не удовлетворится Гардаром. Он хочет наслать Вечную Зиму на весь Скарпсей и должен быть остановлен, — возразила Асни. — Мы очень сожалеем, что побеспокоили тебя. Сразу же, как только Килгор будет вне опасности, мы продолжим свой путь. Мы благодарны тебе за спасение от варгульфов. Ведь они, несомненно, разорвали бы нас на куски. Я понимаю, что твой врач просто выполняет долг, пытаясь спасти Килгора.
— Я уверен, что она сделает все возможное, — сказал Эльдарн слегка поклонившись. — Она спасет юношу, если еще возможно его спасти. Надеюсь, я не показался тебе негостеприимным. Беорстад будет твоим домом, пока ты сама желаешь, и я хотел бы, чтобы ты осталась здесь навсегда, вместо того, чтобы вызывать Сурта на новые кровавые злодеяния. Я хочу сказать, мы сделаем для вас все, как для простых людей, но ничем не сможем помочь вам, как врагам Сурта, потому что мы не хотим посылать вас на неминуемую смерть. Я не дам вам людей и не позволю использовать наши тайные туннели в Гардар.
— Благодарю, — произнесла Асни с истинно королевским хладнокровием, хотя глаза ее метали молнии. — Но я уверена, вы пожалеете, что отстранились от нашего дела, когда я снова буду на троне. Ты нам, конечно, не враг, но ты и не друг. Когда Скандербег вернется, я расскажу ему, какую позицию вы заняли.
Эльдарн поклонился. Его золотые украшения мягко звякнули. Затем он ушел от Асни. Выждав некоторое время, она в бешенстве, сжимая кулаки, забегала взад-вперед по холлу.
— Трус, — бормотала она. — Я сразу поняла, что он не воин. На нем слишком много золота и украшений. Дезертиры. Все они дезертиры.
Дверь Берлиот приоткрылась. Тихий голос позвал девушку:
— Зайди сюда. Я хочу поговорить с тобой. — Берлиот открыла дверь пошире, впустила Асни и тут же закрыла за ней. — Я все слышала, Альфары всегда подслушивают.
Асни смотрела на Килгора, не замечая Берлиот. Он совсем посинел, хотя в комнате было жарко, как в печке. Берлиот закутала его в теплые одеяла, а ребенок-эльф подкладывал ему к ногам нагретые камни.
— Он как будто окоченел, — прошептала Асни, чувствуя тяжесть в груди.
Берлиот молча взглянула на нее фиалковыми глазами. Она была не так красива, как большинство Альфаров, и почти такого роста, как Асни.
— Колдун еще не вернулся, — вздохнула она. — Время кончается. Что будем делать?
Асни нетерпеливо вскинула голову:
— Я не останусь здесь с предателями. Если ты симпатизируешь Эльбегасту, почему ты здесь?
Берлиот не отвела своих глаз от Асни.
— Потому что я смертная, а не из Альфаров. Много лет назад пришла сюда и решила остаться. И ни на секунду не пожалела об этом. Но ты должна знать, что если ты останешься, то никогда не сможешь уйти отсюда. Если колдун не вернется, ты должна будешь одна принять решение.
— Спокойная жизнь сведет меня с ума, — усмехнулась Асни. — Я сразу заберу меч и уйду.
— Эльдарн не позволит тебе взять меч. Он уничтожит его, чтобы Сурт не смог воспользоваться им против нас.
— Тогда мы должны сделать все, чтобы Килгор выжил, — угрюмо промолвила Асни. — Если он умрет, это будет смертью для всех, для всего Скарпсея, для всего мира.
Берлиот кивнула. Она взяла длинный плащ с капюшоном и оделась.
— Я оставлю тебя здесь ненадолго. Ставка слишком велика. Я рискну вызвать гнев Эльдарна и пошлю за Графнгримром. На твои вопросы я отвечу, когда вернусь.
Асни села и стала ждать. Большие песочные часы по крупинкам отсчитывали время ночи: его осталось совсем немного. Асни долго смотрела на Килгора. Его дыхание было почти незаметным и еле теплым. В следующие несколько часов оно или остановится или сделается ледяным, как у варгульфа. Девушка вздрогнула и отвернулась, непрошеные слезы стояли у нее в глазах. Она рассеянно погладила голову эльфа -ребенка. Тут ее взор упал на Килдурин, положенный в большой шкаф. Асни медленно подошла к шкафу и дотронулась до меча. Ничего не произошло. Тогда она медленно потянула его из ножен. Меч еле светился, только изредка белые искры перебегали по лезвию с конца в конец. Магические письмена стали черными, загадочными. Они были вытравлены на лезвии от самой рукоятки до окончания клинка. Асни коснулась пальцем острия и ощутила укол, чего не произошло бы, будь этот меч обычным. Девушка поняла, что меч достаточно остер для того, что она задумала. Скандербег должен прийти, если он еще жив. Глядя на почти пустые песочные часы, Асни поняла, что не может ждать совета Скандербега.
Рассвет пришел, сырой и ветреный. Когда последние варгульфы растаяли во мраке ущелья, Скандербег выбрался из расщелины, куда его загнали звери. Он не нашел ни одного фьяллагроса. Как быстрая молчаливая молния, белый волк помчался к Беорстаду. На пороге сбросил белый меховой плащ и устремился к комнате врача. В холле собралась толпа Альфаров. Их шелковые одежды шуршали и распространяли тепло огня и запах вина. Эльдарн и его министры только что вышли из комнаты Берлиот, и Альфары засыпали их вопросами. Некоторые были в гневе. Везде слышалось имя Графнгримра. Затем все увидели Скандербега, давая ему проход. Они молчали, пока колдун не скрылся за дверью, а затем гомон возобновился с новой силой. Но Скандербег не слушал. Асни сидела рядом с Килгором, а в отдалении о чем–то шептались Берлиот и одетый в черное незнакомец. Но все внимание Скандербега было приковано к Килгору. Он больше не был мертвенно бледен и холоден. Лицо его слегка порозовело и юноша спал.