Снорри и Оннунд с двух сторон навалились на него и сердито зашипели.
И еще одно заклинание не сработало, а за ним и еще одно. Вальсидур начал сердиться, чувствуя себя одураченным. Советники были похожи на взлохмаченных старых петухов. Колдун умиротворенно улыбнулся и полез в свою книгу.
— Не бойся. У меня есть еще одно заклинание, — утешил он. — Уж оно–то должно сработать.
И Варт снова закрыл глаза, погрузившись в неведомые сферы, и прошептал какие–то слова. Вальсидур потянул за рукоять меча без малейшего результата.
Килгор фыркнул:
— Позор, мы всю ночь не спим из–за шарлатана. Я сомневаюсь, что у него получится даже пенка на молоке, если он будет его кипятить.
Варт посмотрел на Килгора так, будто хотел ответить на оскорбление.
— Мы попытаемся завтра, — сказал примирительно Вальсидур. — Может, отдых и пища освежат твою магию.
— Благодарю, — вздохнул Варт. — Ты прав. Я очень старый и усталый колдун. Скоро удалюсь в какую–нибудь пещеру или хижину, чтобы жить там оставшиеся годы. И я хочу всего несколько кусков золота, чтобы скрасить свою жизнь. И всегда буду помнить твою доброту. — Но скрытый взгляд, который он бросил на Килгора, противоречил жалостливому тону.
Когда Варт удалился, Килгор не сдержался:
— Черт возьми, мне совершенно ясно, шарлатан убьет или ограбит нас. Может, ночью он сожжет холл. Не верьте этому гнусному типу, даже если он и не колдун. Вы все сошли с ума. Вы пожалеете, что попались на крючок, глупые рыбешки!
— Фу! — фыркнул Тредель, моргая красными, как у быка глазами. — Это тебе будет стыдно, когда меч вытащат. Тогда ты поверишь в магию. — Он осушил пару кружек эля и пошел из холла. А за ним потянулись и остальные старые толстяки, пошатываясь и поддерживая друг друга.
Килгор пошевелил мечом угасающие угли. Лезвие было все в зазубринах и покрыто ржавчиной. Он вздохнул, повесил меч на стену рядом с остальными древними реликвиями и швырнул обшарпанные ножны в огонь. Его взгляд упал на мягкие блестящие ножны таинственного меча, висящие на спинке высокого резного кресла Вальсидура. Осторожно, крадучись, подошел юноша к дереву, где в красном свете догорающих углей мягко отливала золотом рукоять меча. Он внимательно оглядел меч. Работа была великолепная. Такой он еще не видел здесь, в Шильдброде. На рукояти изображалась битва, корабли, чудовища. Настоящее оружие великого воина.
Такое ничтожество, как Варт, не могло иметь к нему никакого отношения. Килгор ощутил, как у него сжимает горло при виде меча. Так бывало всегда, когда он слышал рассказы Вальсидура о прославленных предках. Да, те дни ушли навсегда. В Шильдброде нет никого, кто хотел бы получить этот меч и быть достойным его. Им больше подходят вилы для сена.
Килгор потянулся к мечу, коснулся золотой рукоятки, но тут же отдернул руку назад: что–то обожгло пальцы. Его обманывает воображение? Некоторое время юноша смотрел на меч, а затем ухватился за рукоятку обеими руками, чтобы хорошенько дернуть. И сразу же он ощутил ожог и выпустил меч. На этот раз ошибки быть не могло. Меч слегка пульсировал, как живой. Тяжело дыша, Килгор смотрел на него и набрался мужества. Не обращая внимания на покалывание, он твердо взялся двумя руками за меч и сильно потянул. Оружие выскользнуло из дерева с мягким звенящим звуком. Длинное тонкое лезвие излучало белое сияние. Вязь древних букв пробежала по нему, как расплавленное серебро. Килгор смотрел в изумлении, и эти клиновидные письмена вдруг обрели для него смысл.
— Ночь не застигнет врасплох сынов Аска и Эмблы.
Килгор подумал, что какие–то невидимые и древние силы поднесли ему этот дар для защиты смертных людей. Он вертел меч в руках, восхищаясь каждой линией, каждым украшением. Меч казался легким и великолепно сбалансированным, как будто был сделан специально для его руки.
— Килдурин, — прошептал юноша, и меч отозвался легким звоном.
Внезапно шаркающие шаги по коридору вывели его из оцепенения. Килгор быстро вонзил меч в дерево и был удивлен, что тот очень легко вошел в толстый ствол. Затем он нырнул под стол и уселся там, прижав колени к подбородку. Юноше не хотелось разрушать очарование происшедшего, оправдываться и объяснять, что делает он здесь один в темном холле.
Пришелец приблизился к дереву и остановился. Килгор узнал лохмотья плаща Варта. Сердце его заколотилось. Варт стоял в лунном свете, который струился из открытой двери, глядел на дерево и на меч. Затем с гневными проклятиями он сорвал с себя суму, швырнул ее на пол, стал топтать ногами. Но затем схватил снова и выбежал, что–то бормоча и ругаясь.
Убедившись в отсутствии Варта, Килгор выбрался из–под стола. Он снова взглянул на меч и почувствовал приятное удовлетворение, Килгор был уверен, что Варт хочет украсть оружие для каких–то тайных и грязных дел. И затем увидел, что всадил меч не в то место, где он был прежде, а на целых две ладони выше. Он улыбнулся, поняв отчаяние и гнев колдуна, который догадался, что нашелся хозяин меча.