– Как поешь – готовь мне седельные сумки, походный плащ и обувь. А, ну и меч. Чтоб к завтрашнему утру все было начищено-надраено. Еду в Лондон.
– Будет сделано, сэр. – Джон чуть склонил голову: – Прошу простить, а вы туда надолго?
– Да кто его знает, – ответил улыбчиво Томас. – Похоже, я своим телодвижениям не хозяин.
Глава 9
Лондон
Уже вечерело, когда Томас добрался до подступов к столице с ее сумрачным нагромождением островерхих крыш и шпилей, темным пятном растянувшимся в нескольких милях впереди. Большая Северная дорога на морозе заскорузла, и Томас из-за сплошных ухабов и рытвин пустил коня вдоль обочины чуть ли не шагом, держась за телегой торговца шерстью в длиннющей колонне повозок и карет, конных и пеших, стремящихся попасть в Лондон до закрытия ворот. Что и говорить, скорость невелика, но сойдет и такая. В конце концов, остальные ведь тоже не спешат, за исключением разве что отдельных письмоносцев, с надутым видом снующих в обгон. По обе стороны от грязноватого придорожного наста с темными буграми закаменелой земли снежное одеяло тянулось ровное, белое, заботливо укрывая собой окрестные поля и перелески. В тускло-сером небе меркнущего дня скапливалась белесая взвесь, готовясь в очередной раз просыпаться вьюжной заметью, сухой и мелкой, которая тут же тает на лице. Из труб сельских домиков, точками разбросанных в отдалении, тянулись ниточки дымков, а румяный свет из окошек вызывал у странствующих невольную зависть: вот бы сейчас туда, где уют и тепло очага…
День выдался долгим. Холод, от которого приходилось ежиться под толстым плащом, сковывал и мысли. Лошадью Томас правил вполруки, за окружающим послеживал вполглаза. Основные же размышления были о возможных причинах вызова (да еще прямо в дом) к сэру Роберту Сесилу, королевскому министру. Тот был известен как верный сторонник Елизаветы еще в те непростые годы, когда она прокладывала себе путь к престолу. Как и она, Сесил был ярым протестантом; нынешние гонения на католиков в Англии получили размах во многом благодаря ему. Влиятельный вельможа, он обладал огромной властью; что же ему понадобилось от скромного рыцаря, который последние три года в Лондон и лица не казал?
Возвратившись, казалось, раз и навсегда из своих военных эскапад по Европе, Томас прочно осел у себя в имении, где вел размеренную жизнь мелкопоместного сквайра[24] в необременительных заботах об урожае и разведении овец, все это не в ущерб себе и своим арендаторам. А во время своих нечастых выездов в Лондон, случалось, наведывался и в свет, где, за исключением того злополучного происшествия при дворе католички Марии, внимания к себе не привлекал. Но и тогда, будучи признан виновным в небольшом кровопролитии – за что, между прочим, полагалось усекновение длани, – не стал ради смягчения наказания прикрываться своим вероисповеданием как ширмой. В конечном итоге ему присудили всего лишь небольшой штраф, который можно было истолковать не иначе как тайным благоволением королевы Марии к своим собратьям-католикам. Сложно было представить, чтобы нынешний вызов к Сесилу обуславливался сведением столь старых счетов.
Шашней с теми, кто ратовал за права католиков, публично или втайне, Томас не водил. Игра эта была небезопасной. Соглядатаи Роберта Сесила были велики числом, а награда за доносительство – весьма соблазнительной для всех, кто имел на католиков зуб, а то и просто положил глаз на их имущество.
Среди дворян нередко можно было встретить таких, кто за веру поплатился конфискацией своих имений и угодий, а то и вовсе оказался обвинен в государственной измене. Многие на этих преследованиях нажили себе состояния, как в свое время при Генрихе VIII, разорившем монастыри и храмы папистов. Теперь те же гонители активно поддерживали Елизавету – во всяком случае, в той степени, в какой она гарантировала им право владения отчужденной у страстотерпцев собственностью.
Трудно предположить, чтобы его скромное имение привлекло внимание Сесила или кого-нибудь из его окружения. Единственная причина, по которой всесильный вельможа мог затребовать его в Лондон, – это, скорее всего, визит того молодого рыцаря Ордена.
По спине прокатился холодок. Если это действительно так, то получается, он заблуждался, полагая, что отсидка в укромном уголку сельской местности убережет его от чуткого догляда. Мало что может ускользнуть от ревнивых, далеко видящих глаз Сесила и его прихлебателей… Черт бы побрал этих святош, что выставили его из Ордена! Надо же, снизошли. Соизволили вспомнить о нем, можно сказать, на закате дней, когда уже, казалось бы, живи себе да поживай на покое. Дескать, так уж и быть, брат рыцарь, выручай: земля под ногами горит. Ну а как все отгорит и успокоится, мы тебя снова вышвырнем за ненадобностью.
24
Сквайр – мелкий помещик из числа джентри, чаще всего эсквайр, владеющий землей какой-либо деревни, сдающий ее внаем жителям и таким образом играющий доминирующую роль в жизни деревни, в том числе и через попутное занятие административных постов.