Олег внимательно посмотрел на купца.
— Может быть, я не ощущал опасности, потому что ее и не было? Для меня, — задумчиво произнес он, пытаясь понять причину, вызвавшую такую реакцию.
— Может быть… Все может быть, — немедленно согласился торговец. — Ты не подумай, я очень благодарен ей и за спасение Литаса, и за то, что она вывела нас к деревне. Если бы она не убежала так быстро, я обязательно ей заплатил бы… И все же я очень рад, что сейчас ее нет рядом. Надеюсь, в деревне найдется место, где мы сможем остановиться, — немного помолчав, продолжил он разговор. — Деньги деньгами, но после сегодняшних событий мне совершенно не хочется ночевать под открытым небом. Уж лучше заплатить.
— Согласен, — коротко кивнув, ответил Олег, вспоминая странное предупреждение, полученное им от Коры.
Постоялый двор, способный вместить караван, в деревне нашелся. Цены были, конечно, высоковаты, если не сказать покрепче, однако выбора не было.
Да и, как выяснилось немного позже, когда все хлопоты по обустройству были закончены, пиво у хозяина было хорошее, а свиное жаркое просто великолепно!
Расслабившийся Олег неторопливо, с наслаждением цедил вторую кружку пива, обдумывая сложнейшую дилемму — подняться в снятую им комнату сразу, как закончится благословенная жидкость, или же пропустить еще одну-две кружечки.
С одной стороны, пиво было очень приятное, да и возможность хорошенько расслабиться и отдохнуть в той кочевой жизни, которую он вел последнее время, выпадает нечасто. С другой стороны, Олег знал себя довольно неплохо и вполне реально предполагал, что если он сейчас закажет еще одну, то именно одной дело никоим образом не ограничится, а значит, завтрашний подъем будет весьма трудным и поздним. Караванщики уже легли спать, так что сидел он в гордом и полном одиночестве, если не считать нескольких местных пьянчужек, что вовсе не являлось, на его взгляд, достойной компанией.
Но… Пиво и впрямь было отличное, и вдумчивое поглощение сего благородного напитка позволяло отвлечься от печальных размышлений по поводу так и несостоявшейся интрижки.
В этот момент, прерывая его философские размышления, возле его стола раздалось деликатное покашливание. Подняв глаза, Олег увидел, что рядом с ним, переминаясь с ноги на ногу, стоит невысокий, коренастый мужичок явно старше среднего возраста, комкая в руках незатейливый головной убор.
— Вы, вашсиясь, не Охотник ли будете? — задал он вопрос, убедившись, что Олег обратил на него внимание.
— Он самый, — кивнул Олег, с тяжелым вздохом отставляя недопитую кружку и радуясь про себя, что не успел сколько-нибудь серьезно выпить.
Похоже, в этом селении для него может быть работа, а заниматься охотой на чудовищ в пьяном состоянии — отнюдь не самый лучший способ самоубийства. Болезненный слишком!
— Да вы присаживайтесь, уважаемый… — Он сделал паузу.
— Терпин. Староста я местный, — немедленно отреагировал мужичок. — Дело у меня к вам, уважаемый Охотник… Грустное дело…
— Меня зовут Ариох, — представился Олег, слегка склоняя голову. — Чем могу вам помочь?
— Корриган у нас, — грустно вздохнул староста. — Вот тут пятьсот золотых. — Он положил на стол тяжелый и приятно звякнувший мешочек. — Все, что набрать удалось. Увы, деревня у нас небогатая.
— Корриган? — В изумлении Олег откинулся на спинку скамьи. — Но они же истреблены!
— Истреблены они, может быть, и истреблены, однако обитает тут одна… Хель бы ее взяла! — выругался староста. — Ну как, возьмешься? — Он пододвинул кошель к Олегу.
Тот всерьез призадумался. Его список Охотника был уже практически завершен, и рисковать, схватываясь с таким серьезным противником, как корриган, не было никакой нужды. Пары туманников, уничтоженных им на прошлой неделе, было вполне достаточно, чтобы вызвать уважение комиссии по дворянству, так что он вполне мог обойтись без особого риска, просто уничтожив по дороге в Вольград пару-тройку упырей или вурдалаков. К тому же состоявшийся совсем недавно разговор с загадочной девушкой, ее рассказ о том, кем были корриган когда-то и их судьбе, настойчивая просьба Коры не выходить ночью из деревни… Да и пиво здесь вкусное… Взвесив все эти аргументы, Олег совсем уж было собрался отказать старосте в его просьбе, но случайно взглянул в глаза собеседнику и поразился стынущей в них тоске.