- Я знаю, кто ты, – голос жреца прозвучал, словно карканье вороны на погосте. – И меня не интересуют языческие обряды. Виновник известен.
- Виновник понесёт наказание, обещаю тебе. Империя будет удовлетворена.
- Империя будет удовлетворена, когда это племя примет её руку.
Визарий склонился, изучая жреца. Он был выше на голову, но служитель Распятого вёл себя так, словно возвышался над соснами.
- Ты хочешь откусить кусок, который не прожуёшь. Риму сейчас не до новых земель – удержать бы старые. Когда я найду виновного, у Империи не будет повода гневаться, - сказал воин.
- Ты не видишь его, когда он у тебя под носом. Ты слеп и глух, язычник! Изыди!
Визарий пожал плечами и пошёл прочь. Я побитой собачонкой бежал за ним. Если на чужака не действовало враждебное отношение, то я ощущал его в полной мере.
Середину дня наёмник проводил на дружинном дворе, беседуя с Мирташем и показывая приёмы воинам. Он не таил свою науку, уверенный в неизбежной победе, но я никогда не видел, чтобы Лугий пришёл посмотреть. К тому же Визарию понравилось, как наши воины мечом останавливают стрелы, он хотел научиться так же. Сначала на него глядели с опаской, а потом стали показывать, и это не было в тягость.
Бездействие Визария раздражало вождя. Он уже несколько раз спрашивал, когда Меч Истины намеревается бросить вызов. Тот лишь пожимал плечами. Мало-помалу и я перестал таскаться за ним, уставший от насмешек сородичей. Скорее всего, наёмнику хотелось подольше пожить в богатой деревне, где не надо заботиться о пропитании. Месяц Алых Листьев шёл к концу, а о правосудии не было слышно.
Однажды он неожиданно зашёл в кузню, где я обучался ремеслу. Мы не виделись несколько дней.
- Ильча, ты должен кое-что увидеть, - сказал он непринуждённо, будто расстался со мной мгновенье назад.
Кузнец недовольно посмотрел на него, но Визарию, как обычно, было наплевать. Он повёл меня к реке, где в этот час девушки стирали бельё.
Дочь вождя Эгла полоскала рубаху, подобрав подол и обнажив сильные ноги. На обрыве над ней сидел Ойка и грыз травинку, делая вид, что смотрит мимо. Он выглядел забавно. Мой брат совершенно не умел скрывать, что у него на уме. Когда Эгла подняла корзину и двинулась наверх, он поспешно вскочил и последовал за ней. Девушка вначале изображала гнев, но потом охотно отдала ему корзину. Они удалились с берега, очень довольные друг другом.
- Уже третий день наблюдаю это милое представление. Что ты скажешь на это, Ильча? – спросил Визарий, хитро глядя на меня.
Что я мог сказать? Что мой брат здоровый и красивый парень, хоть и красноволосый, и что девушкам не пристало его чураться?
- Ты знал, что он ухаживает за Эглой? Или это случилось недавно?
Я не смог ему внятно ответить.
- Что ж, тогда спросим Эглу.
Ему было наплевать, но я уже предвидел, как встретит брат его нескромные расспросы. И всё же поплёлся за ним.
Визарий нагнал девушку у священной рощи.
- Эгла, я могу говорить с тобой?
По её лицу было видно, что она не хочет. Визария это не остановило.
- Ты принимаешь ухаживания Ойки. А ведь ещё недавно собиралась замуж за Лугия. Тебе это не кажется странным?
Она подбоченилась с вызовом:
- А что мне делать, если с твоим приездом мой жених превратился в ходячий труп? Уж ты бы решил что-нибудь, иначе подумают, будто трусишь!
Визарий остановился и поглядел на неё вприщур.
- Странно. Ты говоришь словами Ойки.
Промолвив это, развернулся и пошёл прочь, оставив девушку в недоумении, а меня в ужасе.
Дни шли, дождей не было. По ночам всё так же дул безумный ветер, будоража осенний лес. Было тепло, так что некоторые кустарники принялись цвести, решив, будто наступило лето. Люди переглядывались и шептались с испугом. Все ждали чего-то, а оно всё не приходило.
Не выдержал даже Лугий. Однажды он остановил на тропинке Визария и напрямик спросил, когда тот собирается бросить вызов.
- Ты хочешь сказать, что сжёг тот храм? – снова спросил наёмник.
И, как в первый раз, Лугий не ответил. Тогда Визарий подошёл вплотную, и, нагнув голову, заглянул ему в лицо:
- Ты думаешь, что знаешь, за что стоит умирать? Не ошибиться бы тебе, воин!
И пошёл себе прочь.
Наконец Иктан призвал Визария к себе и потребовал, чтобы тот назначил поединок.
- Я ещё не уверен, - ответил ему Меч Истины.
- Мне безразлично, - сказал наш вождь. – Жрец требует суда или грозится призвать солдат. Ты бросишь вызов завтра, наёмник!
Визарий поглядел на него долгим, невесёлым взглядом:
- Ты знаешь Правду Мечей, Иктан. Ты знаешь, чего требуешь от меня. Говорю тебе: я ещё не уверен.
Но вождь сказал:
- Это будет завтра!
И Визарий ушёл прочь.
Я нашёл его на берегу реки. Визарий сидел на подстеленном плаще и вприщур смотрел на воду, на жёлтый обрыв, на норки ласточек-береговушек. Мне захотелось сказать ему что-нибудь, чтобы он не думал, будто я тоже стал ему враждебен.
- Завтра ты убьёшь Лугия и уедешь к себе. Жалко.
Он повернул ко мне голову. Его взгляд показался мне тоскливым.
- Странный октябрь в этом году. Деревья цветут. Каждый раз накануне поединка я задаю себе вопрос: не сошёл ли мир с ума?
Он говорил много непонятного, но я уже и не старался вдумываться. Странный он, Визарий. Завтра его здесь не будет.
***
Утро поединка было холодным и солнечным. На площади собрались все. Я смотрел на Лугия. Он надел лучшее. Его лицо было осунувшимся.
Жрец делал вид, будто его совсем не касается происходящее.
Визария не было. Люди переговаривались и крутили головами. Наконец он пришёл. Я заметил, что он выстирал свою серую рубаху. Он не казался мне торжественным. У него был усталый вид. В руке Визарий держал свою котомку и плащ.
Он обратился к вождю:
- Ты потребовал, чтобы я наказал виновного в святотатстве. Я сказал тебе, что ещё не готов. Ты продолжаешь настаивать?
Вождь кивнул:
- Тебя пригласили для поединка. Пришла пора бросить вызов.
Тогда Визарий положил к моим ногам свои пожитки, вышел в центр круга и вынул меч. Воронёная сталь тускло блеснула в утреннем свете. Люди следили за тем, в какую сторону она укажет.
- Мирташ, сын Иктана и Ниты! Я, Меч Истины, вызываю тебя на бой! – звучно произнёс Визарий. – Дерись, чтобы доказать свою правоту. Во имя Справедливости!
Сын вождя поднялся с места, и губы стали белее рубахи:
- Я был добр к тебе, Визарий, - только и смог сказать он.
- Это так, - кивнул Визарий. – Но ты предал друга, чтобы склонить свой род принять власть Империи. Дерись со мной, Мирташ. Мне будет жаль, если я ошибся.
Сын вождя сам учил нас. Он был хорошим воином и много дней изучал приёмы Визария. Он вынул свой клинок - немногим короче меча Ойки. Я видел, как убивали тура таким вот мечом.
Мирташ размахнулся с плеча. Этот удар мог раскроить Визария надвое. Но меч скользнул, пойманный широким лезвием, а острые рога крестовины лишь на миг задержали клинок. Сын вождя дёрнул меч, высвобождая, и Визарий, припав на одно колено, нырнул под удар, коротко чиркнув остриём по шее противника. Меч Истины не солгал. Он умел убивать.
Кровь широкой струёй рванулась из рассечённых жил. Тело Мирташа выгнулось, потом он подломился в коленях. Вождь привстал со своего места и замер, не в силах войти в круг, где совершилось правосудие.
Я не успел понять, что произошло. Визарий внезапно согнулся и упал. Его тело билось так же, как тело убитого им человека. Потом он уткнулся лбом и затих. Русые волосы разметались по земле.