Мы прибыли под вечер, вилла, утонувшая в тени горы, показалась мне неуютной и мрачной. Из распадков тянуло ледяным сквозняком, здесь было гораздо холоднее, чем в городе; я плотнее завернулся в плащ. Не такого ожидал, слыша о «вилле благородного Доната». Меня тоже подвела привычка к торопливым суждениям.
Спешились во внутреннем дворе, и Приск сопроводил меня в господский дом. Особой роскоши я не заметил, но всё было чисто и пристойно. Мозаики пола вымыты, стены носили следы умелой починки. В комнате, куда меня ввели, на столе лежали свитки. В этом доме не чуждаются учёности, это радует.
Впрочем, радоваться я быстро перестал, когда распахнулась дверь, и вошёл благородный Публий Донат. Он двигался со стремительностью тарана и сам напоминал этот таран.
- Приветствую тебя, Визарий. Я рад, что ты принял моё предложение.
Когда бы не задаток, я должен был бы тут же развернуться и бежать. Но задаток воплотился в новые штаны, а Публий Донат сожалел, о людях, не отработавших заплаченные деньги. Он, кстати, не подал виду, что мы встречались прежде. Но я хорошо запомнил это своеобразное лицо: квадратный череп, очень коротко остриженный, чтобы скрыть зарождающуюся лысину, орлиный нос, тонкие губы и этот пронизывающий взгляд из-под тяжёлых, словно бы припухших век. И принялся гадать, не было ли письмо к загадочному Фотию способом ознакомить меня с характером и требованиями работодателя.
Не в первый раз меня принимали за наёмника для тёмных дел. Я никогда не испытывал затруднений, отказываясь от подобных предложений. Но Публий Донат не из тех, кому легко отказать. Лишь бы его желание было выражено дипломатично, чтобы я смог без скандала увернуться.
- Я должен яснее представлять свои обязанности в этом доме.
Донат доброжелательно кивнул:
- Мне рекомендовали тебя, как мастера боя на мечах. Дело в моём племяннике Проксимо. Ему необходимо обучиться владению оружием. Я слышал, что ты терпелив с учениками.
Склоняю голову в припадке скромности:
- Любопытно, кто аттестовал меня столь лестным образом?
Суровое лицо Доната делается чуточку приветливее, у этого человека есть особый дар оставаться властным и простым одновременно:
- Он тебе известен! Мой старинный знакомый Авл Требий.
Так. Я не видел Мейрхиона с тех пор, как собственноручно свернул на сторону его унылый нос. Не была ли его рекомендация хорошо подготовленной местью, вопреки всем заверениям Квинта, что в их доме на меня не держат зла?
- Что ж, я знаю Авла Требия. Но ты упомянул о терпении. Благородный Проксимо ленив? Или обладает трудным характером?
В тяжёлом взгляде Доната промелькнула досада:
- Нет, дело в другом. Позволь, я представлю тебя, сам всё поймёшь.
Он сделал мне знак следовать за ним. Оказалось, что в этом странном доме было два кабинета: в одном работал Публий, в другом обитал его племянник. Таблин младшего Доната оказался битком набит разнообразными книжными сокровищами. Посреди этого изобилия в кресле спиной к двери восседал белокожий юноша. Мне был виден худой, острый локоть и нога, небрежно закинутая на изящную четырёхугольную скамью, крытую алым бархатом.
- Проксимо!
Юноша не подал вида, что слышал обращение. Донат скрыл досаду и позвал снова:
- Проксимо, я привёл к тебе Марка Визария. В Истрополисе он слывёт непревзойдённым мастером меча. Тебе ведь нужен учитель!
В последних словах послышались заискивающие нотки. Неожиданно для властного офицера. Ещё более странным был мой будущий ученик. Римские юноши обычно почтительны к старшим, а этот даже не поднялся на ноги, когда мы вошли, только оторвал взгляд от кодекса, который внимательно читал. Очень юным Проксимо не казался, лет двадцать, должно быть. И на бестолочь тоже не походил. Властности в чёрных глазах было ничуть не меньше, чем у дядюшки. И он глядел на меня неласково. Будь я проклят, что с ним не так? Поразительно красивое лицо: бледное, в обрамлении длинных чёрных кудрей, полные губы твёрдо сжаты – признак энергии и воли. Странно, что энергии совершенно лишено худощавое тело, покоящееся в стариковском кресле.
Он молча изучал нас обоих, словно и дядюшку видел впервые, или же ожидал, что у того неожиданно вырастет вторая голова. Было слышно, как мерно шлёпают капли в клепсидре. Предложение Доната не вызвало восторга – самое меньшее, что можно сказать. Потом твёрдые губы разжались:
- Я предпочёл бы сам выбирать учителей.
Публий пожал плечами:
- В этих краях ты не найдёшь никого лучше Визария!
- Посмотрим, - заметил Проксимо и встал.
Юпитер Всемогущий, И КАК Я ДОЛЖЕН ЕГО УЧИТЬ? У парня совершенно не сгибалось правое колено. Ходил он довольно уверенно, не считаясь с хромотой, но этого мало, если хочешь фехтовать.
Молодой человек покинул таблин, унося свою книгу. На нас он даже не оглянулся. Донат изучал мою реакцию:
- Теперь ты понимаешь, для чего мне нужно, чтобы учитель был терпелив?
Что ж, это я понимаю. Если мои обязанности ограничиваются только тем, о чём сказал Донат. А не предполагают нечто, о чём он счёл нужным умолчать. Ладно, сыграем варвара, не умеющего читать между строк!
- Меня не пугает характер твоего племянника, уважаемый Донат. Прости, но меня беспокоит совсем другое! Ты позволишь быть откровенным?
Публий Донат кивнул удовлетворённо:
- Я не жду ничего, кроме откровенности. Ты уже заметил, что поладить с Проксимо будет непросто, а он, вдобавок, не выносит глупости и слабости.
- Хорошо, это меня устраивает. Объясни-ка мне вот что: ты заплатил хороший задаток и обещаешь немалые деньги за службу. Зная, что твой племянник никогда не будет бойцом, способным занять место в легионе. Это так?
- Да, Визарий, это так. Я заплачу тебе сто пятьдесят солидов, если Проксимо будет способен оборонить себя мечом. И это не считая задатка. Он был хорош?
- Он был достаточен. Так, прости, но это мне и кажется странным. Стена твоей крепости обветшала, и по дороге я не заметил богатых угодий. Где ты возьмёшь такие деньги, чтобы рассчитаться со мной?
Донат смерил меня странным взглядом, в котором мешались удовлетворение и насмешка, а потом раскатисто засмеялся:
- Я вижу, правдой было всё, что говорили о тебе: Визария не обманешь, он видит сквозь землю! Не беспокойся, я не собираюсь тебя надуть, - он стал серьёзен. – Главное богатство этой земли заключено в рудниках, где добывают свинец и серебро. Они приносят немалый доход, и мы можем не зависеть от порченой монеты. Что до стены, то, боюсь, мой покойный брат не слишком утруждал себя ведением хозяйства. Я потихоньку навожу порядок, но пока не всё успел.
- Ты недавно стал владельцем виллы?
Он приблизил лицо, странные глаза, казалось, хотели проникнуть внутрь меня. Голос стал очень тихим, но произносимое было достаточно внятным:
- Не хочу, чтобы ты впадал в иллюзию. Вилла принадлежит Проксимо. По завещанию он наследовал моему трагически погибшему старшему брату. Я всего лишь управляю хозяйством.
- Хорошо, вернёмся к Проксимо. Как давно он сделался калекой?
- Десять лет. Упал с лошади и раздробил коленную чашечку. Нога никогда не будет сгибаться, хочу, чтобы ты это понял.
- Я понял. Чем, в таком случае, вызвана острая потребность владеть оружием? Насколько я понимаю, все эти годы юноша не помышлял об этом. Ему угрожают?